- Отвергнуть ли Дар, как наследье коварного Рука? Нет. Потому, что единым мы живы. Значит, принять по завету учения Болла? Нет, потому что бессмертие - гибель планеты. Только скажите, бессмертна ли наша природа? День умирает, но завтра приходит с рассветом. Дождь высыхает и вновь собирается в тучах, лист опадает, чтоб вырос такой же. Природа бессмертна! Вот в чем разгадка учения Болла. Вспомните, братья, что дети не просто потомки. В них мы частицей идем по Дороге вторично. Тайна же Дара в подобьи. И пусть невозможно бессмертье без смерти. Вновь возродиться - как день, как листва, как вода. Снова и снова, и так бесконечно, рождая не просто подобье, а возрождаясь и вновь повторяя себя!
Оттого, что ритм речи Ведущего был ритмом сказаний, слова воспринимались легко, и Ропур чувствовал, как растерянность и тоска заменяются уверенностью. В голосе Мука нарастало ликование:
- Болл завещал, и наука раскрыла завесу. Здравствуй, Свершенье, пришедшее ныне на Грассу. Вечна Дорога и вечно на ней возрожденье. Дар возвратился, примите его, грассиане! Ровной Дороги, бессмертные ныне...
Кон Ропур попятился по коридору. Он знал, что теперь начнется главное, а центры еще не в силах перестроить каждого. Но ликование площади было таким бурным, что он пятился, смешно подпрыгивая, готовый запеть во все горло и обнять любого.
Дорога.
2204 год Откровения. 1 год Свершения. РЕАНДА
Уход был замыслен давно. И не его, кона Амана, в том вина. Это Морт, Смотритель Морт подсказал идею отбора неофитов, марширующих ныне по дорогам Грассы. Он, Аман, посохом Болла может поклясться, что только черные козни Рука виной происходящему. Ведущие первыми свернули с Дороги! Все больше людей выстраивается в очереди у центров. Черная печать ложится на их лица! Но целые колонны неофитов двигались к центрам, плечом к плечу, и уже не могли остановиться, если кто-нибудь вставал на пути. Кон Аман поднял глаза к куполу храма. Слабым светом сияла колонна с посохом Болла. Разве он, Учитель, первым сказал: "Убьем!"? Насильственная смерть запретна, но ведь Ур убил змея! А эти очереди у центров разве не туловище змея, а распахнутые ворота - не его пасть? Как, как это могло случиться? Но не ему, кону Аману, приводить в мир смерть. Он должен уйти и увести верных с собой. Увести и тем остановить движение колонн.
Кон Аман почувствовал облегчение. С каждым новым известием о чьей-то гибели он все сильнее ощущал вину и все активней подгонял тысячи строящих убежища Идущих. Уже немного оставалось до дня, когда они сольются в единую по всей Грассе сеть.
Нет, не во тьму уведет он верных, не в холод подземных тупиков. Тьма и холод придут на Грассу из проклятых центров, ибо ложен их путь. Кон Аман снова вспомнил последнюю встречу с Муком. Его машина не могла пробиться ко Дворцу. Ведущий уже ушел с балкона, а жаждущие хотя бы из вторых уст услышать его речь продолжали стекаться к площади. Зловещим предзнаменованием показалось Аману остановленная толпой колонна Идущих. Остановленная не собственной волей, а волей толпы! Давно уже пути Учителя и Ведущего не пересекались. Вся Грасса была Идущей - им нечего было делить. И только здесь, у площади, Аман понял, насколько велик раскол. Ему рассказывали о слабости Ведущего, его постепенном отходе от дел, и кон Аман с удовольствием ощущал свое сильное и полное энергии тело. Но то, что он увидел, поразило Учителя больше ликующей на улицах Орты толпы. Не сгорбленного старца увидел он, а энергичного, властного Ведущего.
- Ровной Дороги тебе, Учитель!
Нет, он, кон Аман, не собирался сдаваться. Долг Учителя повелевал Аманом.
- Какой Дороги, Ведущий? Отныне их две! Дороги Ура или Дороги Рука желаешь ты мне?
Не ответить на приветствие - оскорбить. Аману ли этого не знать?
- Не забывайтесь, кон! Дело Учителя - учить, дело Ведущего - вести Грассу!
- Но туда, куда учат вести. - За Аманом невидимо стояли колонны Идущих. - А чему должно учить идущих не туда?
К удивлению кона Амана, Мук жестом посадил его в низкое кресло и протянул несколько листов бумаги. Кон Аман с первого взгляда узнал текст.
- Он не сделал открытия, этот Кин, - промолвил Аман и с удовольствием увидел, как поползли вверх брови Мука. - Среди сказаний есть и об этом...
- Я не знаю такого сказания.
- Есть, но не для всех.
- Вы знаете, что физическое бессмертие - гибель?
Аман кивнул.
- Знаете, и возводите храмы? Знаете - и отправляете колонны неофитов? Знаете - и поете "Плач"?
На каждый вопрос Ведущего Аман кивал. Предшественник, как величайшую тайну Учения, передал ему "Сказание Змея". Кон Аман не раз мысленно спорил с мрачными строфами, гласящими, что именно Рук спас Грассу, похитив Дар.
- Но зачем?
- А любите ли вы Грассу? Такую, какая она есть, - прекрасную, ласковую? А любите ли вы грассиан - единых и доброжелательных? И что стало бы со всем этим без веры в Дорогу? Едины идущие к общей цели и разбредутся просто живущие. Разве вы хотите принести на Грассу вражду? Вера только выражает себя в обрядах, только формирует себя в сказаниях. Суть веры в ином. Веками народ вырабатывал правила совместной жизни, и за спокойствием наших домов, тишиной наших улиц нет ничего, кроме общего движения к общей цели. Общего и равного. Уберите это единственное, кон, и вы увидите, как рухнет порядок.
В глазах Мука появилось изумление: - Клянусь посохом Болла, Учитель. Да верите ли вы в Свершение?
Кону Аману не хотелось отвечать. Он и сам задавал себе этот вопрос. Он верил, как верят родители, что их дети, а скорее, даже внуки, будут жить лучше. Но кон Аман не сомневался, что лично ему Свершения не увидеть.
- Вы Учитель, за вами идут эти несчастные. Куда вы их ведете?
- Я, конечно, верю в Свершение...
- Нет, кон Аман, вы не верите! Это я верю, хотя должны были бы вы! Ученых все больше, а значит, все больше сомнений. До каких пор вы надеетесь поддерживать порядок обманом? И кто, наконец, вам сказал, что грассиане откажутся от правил совместного бытия? Почему вы так не верите своему народу? Потому, что Свершение пришло помимо Учения?
- Не помимо. Вопреки.
- Но разве не вековую мечту я осуществляю? Где в Учении сказано, что бессмертным становится именно этот организм? В каком возрасте? Стареет ли бессмертный? И до каких пор? Нет ответа, а значит, не в этом дело. Разве вечное возрождение - не бессмертие?
Кон Аман чувствовал, как в нем нарастает желание увидеть себя второго, молодого, полного сил. Увидеть и испугаться. Собственно, он уже испугался.
- Суть движения в движении! То, что выделаете - остановка. Остановка, а потом застой. Застой, а потом - умирание. Это вы понимаете? - И радостно вздрогнул, увидев, как сразу постарело лицо Ведущего.
- Да, - медленно сказал Мук, - я думал об этом. Опасность велика, но только опасность. И я не могу лишить народ Грассы исполнения вековой мечты. Не могу сам и не позволю никому.
Последнюю фразу Мук уже отчеканил. Аман понял, что разговор окончен, и, медленно встав, направился к двери.
- Остановите колонны, Учитель, иначе это сделаю я, - лязгнуло ему в спину. У порога кон Аман обернулся.
- Я не остановлю колонны, Ведущий. Я уведу их за собой.
Рай-на-задворках.
2276 год по земному летоисчислению. ПОДЗЕМЕЛЬЕ
Из дневника Сержа Арно (катушка III)
У предков существовал обычай закапывать умерших в землю. Это место называлось "кладбище". Я не видел его снаружи на Земле, здесь увидел изнутри. Они были так похожи на нас! Туннелю нет конца, вправо и влево уходят ответвления и везде скелеты, скелеты, скелеты. Похоже, здесь размещался целый город: масса комнат и залов - жилых и мастерских. Не тут ли сокрыта тайна гибели жителей? Почему они ушли в подземелья? Странная уверенность в том, что какое-то открытие здесь могу сделать только я, не покидает меня. Остатки занавеса чуть шевелятся - дует ветер. Интересно - это работает вентиляция или подземелье имеет второй выход? Что еще? Скелеты, скелеты... Страшна эта бесконечная дорога и груды костей. Прямо мороз по коже. В скафандре особой защиты я неуязвим, даже оживи они все разом. Я могу взорвать этот туннель со всем содержимым,- а все же мороз по коже. Что могло уничтожить тысячи жизней?