Начоперот поморщился:
— Да ладно, можно подумать, не ждали. Пойду я. Пора сменить место службы.
Полумертвые помолчали. Вано был прав — ждали. И по настроению, и вообще. А сегодня, когда вышел из Дома товарищ начоперот без маузера, стало ясно — окончательно решил Иван.
— Чего тут скажешь? — пробормотал Игорь. — Неловко без тебя будет. Грустно.
— Понятное дело. Все ж не зря я здесь сидел, была от меня ощутимая польза. Но вы и сами справитесь. А мне уж совсем невмоготу, — Вано опрокинул в пасть лафитник, привычно игнорирую салфетку, утер ладонью губы, встал и надел фуражку. — Бдительности не теряйте. Понятно, на нашем участке теперь пауза, но все равно. Да, телеграфный аппарат смажь, что-то забыл я им заняться. Масленка под столом. Игореха, а ты ведь меня так и не простил? За мобилизацию?
— Вань, да где тут простишь? Но зла не держу, понимаю.
— Тоже правильно. Все, пошел я. Может, догоню. Счастливо вам, — Иван бросил ладонь к козырьку фуражки. — Да, не вздумайте платить, этим буфетчикам-буржуинам. Перетопчутся.
Уходил между столов бывший начоперот быстро, не оглядываясь.
— Вдруг и действительно догонит? — прошептала Ворона.
Они понимали, что отыскать Соседку в бытие по ту сторону будет нереально. С другой стороны, кто ее знает «ту сторону»? Некоторые явления и обстоятельства даже полумертвым абсолютно не ясны.
— Знаете, милая Ворона, давайте я Вам страшную вещь скажу, — Игорь подложил на тарелку подруги говядины по старо-строгановски. — Если, меня отпустят, гм… в отставку, я непременно отыщу Вику. И познакомлю вас по-настоящему. Пусть это и звучит слегка чудовищно.
— Чудовищно это звучит, потому что Вы, Игорь, по-детски, нет, по-мужски наивны. Неужели я не понимаю?
— Все вы понимаете, вы же богиня. Но я предпочел вслух сказать.
— Тоже верно, как не замедлил бы отметить Ванечка. Пожелаем ему счастливой дороги. Наливайте же, Игорь. И давайте закусывать. Нам еще тысячи смен служить…
Чугунная полубогиня была, как всегда, права. Керсты — люди долга и размышлять на философские и иные интимные темы обязаны в меру.
А дел было много. Игорь уточнял с представителями ФСПП план восстановительно-фортификационных работ, налаживал устойчивую связь с соседними постами. Бесконечные выискивания материально-технических средств и оборудования поглощали уйму времени — в условиях ограниченных контактов с поставщиками, сложной платежно-бартерной системы, все это выливалось в такую головоломку, что… Но опыт у хозинспектора имелся, задачи стояли, их требовалось решать. Ворона отчасти взяла на себя секретарские обязанности — ее незабываемый голос теперь знали многие деловые партнеры. И центральное отделение морга в Большом Каменном мосту теперь курировала именно она — было решено, что обобщить опыт на местах и ввести централизованные ориентировки по всей сети постов будет весьма нелишне. На стыках участков появились «курилки», где можно было поговорить с коллегами. Радиосвязь — замечательное достижение, но и личный контакт весьма полезен.
В Доме-На-Набережной теперь был оборудован опорный пункт. Вере-Нике требовалось там регулярно бывать по понятным причинам, но дело не только в этом. Имелись предположения, что Психу интересует заречный «Боровицкий» прямоугольник. В случае обострения ПМБД-Я вверялась задача прикрывать подходы с юго-запада.
Конечно, кроме стратегических задач, никуда не делась и текучка. Ликвидировали маньяка — на этот раз вполне стандартного, сексуального, прибабахнутого на всю голову и ниже. Помощь при пожарах, ликвидация притона в кладбищенской сторожке… Скучно не было. Возможно, и без пожаров не было бы скучно — упражнения для поддержания боеготовности и живости тел применялись и изобретались с замечательной регулярностью, и, что характерно, пока не приедались. Да, низменная и пошлая метода, но чего требовать от полумертвых?
А вот «Межкниги» уже не было. Ликвидировалось Акционерное общество, разъехались уцелевшие служащие, выписались из больницы пострадавшие. Имелись у медиков ФСПП наработки, позволяющие полностью восстановить психику и помочь загладить память. Живым людям свойственно инстинктивно забывать всякие сомнительные события. Ведь и правда: разве вспомнишь — было ли? Кошмарный сон, бред гриппозно-лекарственный или просто ложная память зло пошутила? Увы, с керстами спасительные фокусы не работают — каждый раз, проходя коридором к бойлерной Игорь видел все как наяву. Вот служба проклятая.
Впрочем, чего службу ругать? Она не в удовольствие дана. Просто такова засмертная жизнь, со всеми плюсами и минусами.