Рай. Потерянный рай. Возвращенный рай

И вот восстало быстро из земли,Как испаренья ввысь восходят, зданьеГромадное при гармоничных звукахСимфоний сладких и при пеньи нежном;То был высокий храм, вокруг негоПилястры и дорийские колонныС прекрасным архитравом золотым,Карнизами и фризами резными.Он пышно разукрашен был, а крышаИз золота чеканного была.Ни Вавилон, ни сам Каир великийВ дни славы и величья своегоТакого зданья не имели, чтобыТам поселить Сераписа[33] иль Бела[34],Богов своих, иль трон царей поставить,Как ни старались роскошью своейЕгипет и Ассирия друг другаЗатмить. Стоял величественный храмВ своей могучей высоте, а двериВдруг распахнули бронзовые крылья,Чтоб показать внутри его обширностьИ совершенно гладкий ровный пол.С высоких сводов, магией искуснойПодвешены, сияли сотни ламп,Как звезды, и светильники сверкали,Питаемые нафтой и асфальтом,И разливали свет, как бы с Небес.Туда поспешно вся толпа стремится,Изумлена; одни дивятся храму,Другие громко воздают хвалуСтроителю. Он был давно известенНа Небесах –  художник дивный, многоВоздвигнувший роскошных, пышных храмов,Где Ангелы-властители царили,На тронах восседая, как князья:Сам Царь Царей их одарил той властью,Чтоб каждый в иерархии своейБлистательными воинствами правил.По имени известен он был такжеВ Элладе древней; имя Мульцибера[35]В Авзонии[36] присвоили ему,Где миф сложился о его паденьиС Небес: повествовали, что Зевес,Разгневанный, столкнул его с хрустальныхЗубцов небесной крепости, –  и вотС утра и до полудня, от полудняДо вечера росистого летел онВесь долгий летний день, к закату ж солнцаСкатился, как падучая звезда,На Лемнос, остров на Эгейском море.Так говорит тот миф, но это ложь:Он пал гораздо раньше, вместе с войскомМятежников; ему не помоглоЕго искусство строить башни в Небе,Не помогли машины все его:Он сброшен был стремглав со всей толпоюИскусников своих с высот небесных,Чтоб продолжать строительство –  в Аду.Меж тем вокруг крылатые герольдыПо повеленью высшего владыкиТоржественно гласят при звуках трубПризыв по войску на совет великий,Который должен вскоре состоятьсяВ роскошном Пандемонии[37], отнынеВозвышенной столице СатаныИ всех его князей. От всех отрядов,От каждой части войска в тот советДостойнейших по выбору иль чинуЗовут они; и вот явились сотниИ тысячи; несметная толпаКишит вокруг; набиты ею входыИ портики широкие и всеОбширное пространство в самом храме,Подобное арене состязаний,Когда на ней цвет конницы неверных,Вооружась, пред ложею султанаДруг другу вызов шлет на смертный бойИль ловкостью в метаньи копий спорить.И в воздухе кишит толпа густаяИ раздается свист и шелест крыл.Так пчелы в дни весны, когда восходитПревыше Тавра[38] солнце, высылаютБесчисленный народ свой молодой,Который собирается над ульемКистями, иль меж цветов росистыхСнует, иль на доске толпится гладкой, –И та доска является предместьемСоломенной их крепости; покрытыЦветочной пыльцой новой, обсуждаютОни дела здесь общины пчелиной.Так Духи, рея, в воздухе толпились;Но прозвучал сигнал –  и вдруг –  о чудо!Те, кто еще сейчас казались ростомГромаднее гигантов всех земных,Вмиг съежились и карликами сталиИ без числа столпились в тесном месте,Подобно тем пигмеям[39], что живутУ гор Индийских, иль прекрасным эльфам,Которые в полночный час свершаютПиры свои иль праздники, толпясьВблизи ручья иль на лесной опушке;Порой их видит –  наяву иль в грезах –Крестьянин запоздалый в час ночной,Когда над нами, как судья безмолвный,Сияет месяц, бег свой приближаяК Земле; весельем радостным и пляскойПрелестною они его пленяютИ музыкой его чаруют слух,И сердце бьется у него невольноИ радостью, и страхом вместе с тем.Так Духи бестелесные сумелиСвой колоссальный образ сократитьИ через это все вместились в залеПодземного дворца. Вдали от прочих,Свой прежний рост и образ сохранив,Главнейшие вожди из СерафимовИ Херувимов пышно восседали,Образовав особый тесный круг,На тронах золотых, как полубоги,До тысячи числом. На миг насталоМолчанье, был прочтен привет всеобщийИ начался великий их совет.