Священник молчит, прикрыв голову руками и заведя глаза. Виталик ударяет его рукоятью по голове. Вскрикнув, старикан лепечет:
- Вас изничтожат на нижних ярусах Рая.
На плечо Толика ложится рука. Отец с пассажирского сиденья.
- Зачем так жестоко? - шепчет он, но Толик лишь кивает в ответ. Не хочет пропустить ни звука.
- Рассказывай! - напирает долговязый Андрей.
- В соборе готовится засада, - хнычет священник, но из его глаз не текут слёзы. - Они будут вас ждать там с оружием. Приказ: расстрелять на месте.
Зависает небольшая пауза.
- Вот козёл, - зло произносит Ванька. - Как вы вообще догадались...
- А ты что хотел! - раздражённо восклицает Виталик. - Мы посылаем запрос на звонок в Рай к Ольге, которая значится международным террористом в структуре, которую контролируют инквизиторы! Ты думал, что всё пройдёт гладко?
- Да, - кивает Андрей, губы которого не покидает смешинка. - Поэтому ночью Виталик связался с нами, а нас кашей не корми. - Долговязый вот-вот начнёт пританцовывать. - Дай только рожу какому святоше набить!
- Из этого вывод! В собор мы не едем, - хмуро говорит Виталик. - Там нас ждут.
Какое-то время Толик слышит только всхлипывание священника. Его губы слегка посинели, и Толик боится, что старикашка вот-вот грохнется в обморок.
- Нет, - вдруг произносит Ванька. - Он же может позвонить Ольге без официального разрешения! У них же стоит там аппарат.
- Нет, не могу, - мотает башкой святоша.
- А если хорошо подумать! - Ванька вскидывает пушку.
- Допустим, - вставляет Виталик. - Но что мы сделаем? Пойдём с ним в собор, чтобы нас расстрелял спецназ?
- Эм, Виталий. - Руку поднимает Андрей. - Можно тебя на минуточку.
Ребята отходят за толпу молодых оппозиционеров, а Толик смотрит на жалкого священника, который прячет голову в ладонях и дышит неровно.
- Несчастный старик, - шепчет отец над ухом, и Толик кивает как будто во сне. Он не видит старикашку несчастным, у мальчика нет жалости к этому мужчине, как и к любому незнакомому человеку. Пуля в голову - и парень в Раю. Разве Толик поступает плохо, избавляя людей от этой адской жизни? Да, в последнее время мальчик думает, что Ад - здесь. Как только умираешь, переходишь к спокойной жизни.
Виталик возвращается.
- Гаджеты современного мира сделают всё, чувак! - раскинув руки, восклицает позади Андрей.
Вытащив пистолет, Виталик садится напротив святоши, дулом отодвигает в стороны его руки и тычет прямо в нос.
- Короче, ты должен выполнить то, что мы скажем. Ты вернёшься в собор и попросишь звонок в Рай. - Голос у Виталика ровный, почти гипнотический.
- Я никогда не пойду на поводу террористов, - шипит священник, но Виталик знает своё дело.
- Тогда я пристрелю тебя.
- Стреляй, отродье! - В глазах священника неприкрытый ужас.
Виталик глухо стреляет Священнику в руку, в мышцу. Пуля проходит насквозь и теряется в рыболовной сети. Старикан начинает орать в десять раз громче выстрела, но Ванька подскакивает и зажимает ему рот.
- Я промахнулся. - Голос Виталика всё тот же ровный. - Я очень плохо стреляю. Не меткий стрелок. Я хочу спросить тебя ещё раз: ты нам поможешь или мне ещё раз промахнуться.
Старик конвульсивно закивал.
- Вот это другое дело, - пожимает плечами Виталик.
5
В соборе жарко, как в аду. Ильясу хочется прострелить кому-нибудь голову. Галёрка с двух сторон усеяна спецназовцами, которые притаились и ждали. Воздух пропах механикой, ладаном и человеческим потом. Ещё минута и Ильяс готов терять сознание.
Он с напарником сидит на галёрке в самом дальнем углу, откуда виден главный вход. Священника нет с утра, а время уже близится к обеду, и Ильяс собирается накатать на него рапорт. Полусонный напарник завалился на бордюр и играет с Ильясом в идиотскую игру: задумывает слово, даёт наводки, а Ильясу нужно угадать. Иногда инквизитору хочется пристрелить толстозадого, но он терпит и играет.
В 13.42 двери собора открываются, солдаты напрягаются, но внутрь заходит лишь священник.
- Вы слишком поздно, преподобный! - кричит Ильяс. - Нам помогали ваши служащие! Я собираюсь подать о вас рапорт!
Ильяс заикается. Что-то в поведении священника не так. Вытянув руку с оружием, Ильяс целится в священника. Тот бежит, подняв левую руку. Правая перевязана гнилой тряпкой.
- Во мне импульсная бомба! - кричит он. Солдаты теряются. - Они могут всех взорвать!
Священник останавливается посреди зала. Его лица толком не видно, но Ильяс чувствует печёнками, тот потеет, как лошадь.
- Товарищ Инквизитор, - говорит один из солдат. - Сканеры подтверждают враждебные волны, исходящие от его головы.