Почти минуту никто не шевелится, слушая с улицы чей-то грозный голос:
- Ты совсем дурной, да? Ты видишь, где у тебя двери стояли? Ты бы ещё на перекрёсток выехал, идиот!
- А где они стоят? - кричит дядя Миша. - Давай пойдём замерим расстояние до тротуара!
На лице Виталика недовольство, он сжимает кулаки. Ситуация напряжённая, Толик догадывается, какие мысли мучают их лидера, но не может в полной мере осознать остроту ситуации. Ему страшно. Фургон кажется тупиком, а неизвестный орущий мужик представляется палачом. Вот сейчас подойдёт он к дверям, вытащит пушки и перестреляет всех. И где отец?
Замкнутость пространства столь сильно давит, что Толик осторожно выбирается наружу.
- Скажи, что ты там видишь? - шепчет Виталик, а мальчик уже увидел достаточно, чтобы ощутить на языке привкус меди.
Лавируя, красный автомобиль сбил его отца. Тело лежит неподалёку, напоминая мешок с картошкой. Толик перепрыгивает искорёженную дверь, торопливо обходит ссорящихся дядю Мишу и наглого жирного владельца красного Джерро. Отец лежит, распластавшись, а по асфальту разбросаны фрукты, перевёрнутый торт размазан рядом с бумажным пакетом для продуктов.
Опустившись на колени, Толик дотрагивается до тёплой руки отца. Он прерывисто дышит, глаза закрыты, веки дрожат.
- Пап, ты меня слышишь? - спрашивает мальчик, но отец не шевелится. Может, он без сознания, а может, в коме.
Прожив четыре года вдали от родного дома, Толик не замечал, как меняется. Он уже иначе смотрит на жизнь, совершает иные поступки. И только когда мальчик вернулся домой, обнаружил, как его нынешний мир отличается от мира его прошлого. Это как на светский бал впустить бомжёнка. Это как в прекрасный торт влепить труп мухи. Как на полотно солнечного пейзажа капнуть кляксой мазута. Бомжёнок, муха и клякса - это Толик. Он боялся оставаться здесь с отцом, и не потому, что изменил жизненную позицию, а потому, что боялся опозорить отца, не оправдать его ожидания. Толик не хотел слышать мысли отца о сыне-чудовище.
И злой рок не даёт Толику остаться с отцом.
Мальчик пустыми глазами смотрит на дядю Мишу, который раскраснелся и орёт на наглого владельца Джерро. По его пузу, расшитой рубашке, парящим перед глазами линзам и лакированным волосам видно, что мужчина не из бедствующего района. Такие думают, что им всё можно.
- Короче, сейчас приедут соответствующие органы и разберёмся, кто виноват, - сквозь зубы рычит он.
- Вызовите мужчине скорую! - кричит кто-то со стороны ларька. Несколько человек из толпы держатся подальше.
Толик закипает злостью к богатенькому засранцу. Снова смотрит на отца. А вдруг внутри него что-то повреждено и он умрёт? Хотя вряд ли. Современная медицина мертвеца на ноги поставит, но... оранжевые апельсины, треснувшие помидоры, жёлтые яблоки и, сука, торт. Вкусный уютный торт для вечера с сыном.
Скрепя зубами от ярости, мальчик медленно лезет за спину, под куртку и нащупывает рукоятку пистолета. В следующую секунду на Толика падает тело, обхватывает его и сильно сжимает то ли в объятиях, то ли в боевом блоке.
- Даже и не думай, - шепчет Виталик на ухо.
Толика начинает бить дрожь, он моргает и плачет.
- Я должен убить этого засранца, - одними губами шепчет Толик. - Вдруг отец умрёт. Я же только его нашёл.
Слёзы капают на асфальт, потому что сканеры натянуты на лоб. И весь мир видит слёзы мальчика, которые он скрывал уже четыре года. И Толику не стыдно за себя. Люди, окружившие их, будто растаяли. Их холодные маски сменяются на сочувствие один за другим.
- Убери руку, - шепчет Виталик, и Толик нехотя отпускает рукоятку пистолета. - Твой отец задет несильно. Видишь, даже крови нет. Дружище, если ты сейчас откроешь стрельбу, я не знаю, что будет. Но инквизиторы нагрянут точно.
- Надо вызывать дорожную службу и скорую! - раздаётся голос откуда-то сверху. Это говорит тот богатенький избалованный извращенец. - Сейчас вот и выясним, кто у нас нарушил ватерлинию.
- Я уже вызвала скорую, - доносится женский голос со стороны палатки.
- Я звоню в дорожную службу. - Водитель Джерро достаёт джек.
- Постойте, - встревает Виталик, который уже оставил Толика. - Может, мы разберёмся как-нибудь без них?
- Без них? - восклицает наглый водитель. - Мальчик. ты что, охерел? А кто мне заплатит за помятый бок моей машины? Да ты знаешь хоть сколько она стоит? Жизнь этого мужика, да все жизни вас, засранцев, столько не стоят!
Толик сжимает кулаки, а Виталик мягко кладёт ему на плечо ладонь. Мужчина отходит звонить в дорожную службу, а Виталик хватает дядю Мишу за руку и заводит за Толика.