- Но... разве нынешняя медицина не в силах вернуть зрение.
- Можно внедриться в мозг и подарить Градику виртуальное зрение. Это очень дорого, и у меня пока нет таких денег, но я коплю. Накоплю и сделаю ребёнку зрение. Так я борюсь с невзгодами. А что делаете вы? Садитесь и едете невесть куда, подвергая себя опасности, даже не зная, что в голове у вашей девочки. Нет, ну в семнадцать я, может, тоже рванулся бы, но вы вырастете, максимализм пройдёт, и вы поймёте, что не нужно было таких жертв.
- Не уверен, - качает головой Виталик, хмурясь разглядывая высотки за окном. - Я знаю оппозиционеров, которым по сорок, пятьдесят лет.
- О, так это левые. Они были всегда. А знаешь почему? Бабло-то надо откуда-то грести.
- Не стоит всё опускать до материальных ценностей.
Денис усмехается. Он не кажется злым, скорее - справедливо раздражённым. Справедливо с его точки зрения.
- Ну хорошо. Я бы тоже, может, сделал какую глупость. Если бы мне пообещали виртуальное зрение для сына. Но если бы я был точно уверен в этом. А что вы? Вы даже не знаете, что внутри этой девочки. А если вы приедете в столицу, а окажется, что в ней и правда вирус, который всё разрушит. Ты, конечно, на попятную, но зачем было терять столько друзей? Чтобы совершить такое опасное путешествие ради пустоты? Если ваш поход закончится очень плохо, это не сломает тебя?
Виталик какое-то время молчит, потом пожимает плечами.
- Не знаю.
- Вот видишь!
- Но что если я изменю мир?
- За своё поколение, за всю свою жизнь ты не сможешь переменить мир щелчком пальца. Если сейчас я выступлю на всю планету, что Рай временно закрыли, а открыли Ад, и следующие тысячу лет мы будем попадать в пекло, думаешь, мне поверят? Да я могу друга попросить, он позвонит из Ада, я могу фотографии красивые спрограммировать. И что? Ну заполучу я себе несколько процентов людей, но большая часть же не поверит. Они привыкли жить иначе. Люди умные. Вирус внутри головы этой девочки, предположим, сумеет взломать систему Сети и обратиться к каждому жителю персонально. И вот ты в эфире, у тебя восемь минут. Что ты скажешь людям? Ты уже готовил речь? Ты знаешь какие слова нужно говорить, чтобы люди изменили свой образ жизни?
- Ну об этом можно подумать, - вновь пожимает плечами Виталик.
- Думать начинай уже сейчас. Потому что до тех пор, пока наверху нас ждёт вечное благо, а здесь на Земле будет грязь и нищенство, народ будет любить загробную жизнь, люди будут решать все свои проблемы наилегчайшим способом: самоубийством. И ты не придумаешь пряник слаще.
Опять повисает пауза. Из кухни возвращается Ванька с забинтованной рукой и Нина. Они тихо слушают разговор.
- Ну а что вы мне прикажете делать?! - восклицает Виталик. - Выдать Нинку инквизиции и поехать обратно домой? Она - человек. Она тоже хочет жить. Она не просила, чтобы ей в голову запихивали эту дурь.
Денис смущается.
- Ну... выдавать никого не стоит. Но тогда бегите. Убегайте в тайгу. Вас там никто не будет искать. Многие сбегают в гетто и живут там. Бегите и вы.
Повисает тишина. Вадим, грустно оценивающий потолок открывает рот и позволяет словам литься наружу.
- Вы молодец, - говорит он. - Работать столько, откладывать деньги на операцию сыну. А почему вы не поступите проще? Оставляйте деньги себе, они ещё пригодятся, а когда Градик вырастет, запросите лицензию на его убийство. Ваш сын попадёт в Рай и там, явно, обретёт зрение. Так дешевле и логичнее. Я слышал, что если у вас есть в Раю безгрешный родственник, а вы сильно грешны, то вы сможете пользоваться его благами после смерти.
Кажется, Денис язык проглотил, а его жена шипит с дивана:
- Умник же нашёлся.
- Да я об этом даже думать не смею, - задыхается Денис.
Вадим вздыхает и подаётся вперёд, распрямляя плечи.
- Просто я - техник. Ну, математика, физика. Прямая - наикротчайшее расстояние между двумя точками, и так далее. Я же рассуждаю логично. Что вам мешает сделать, как я сказал?
- Я люблю сына.
- А разве отправив его в Рай, вы как-то извратите свою любовь?
- Но я хочу, чтобы он подольше пожил рядом со мной.
- Вот. Значит, у вас на первом месте стоит счастье. Счастье, которое возникает, когда любимые рядом. А Когда Чёрный День утащил всё наше состояние, отец отравил всех, включая меня. Я выжил чудом. Мне было семь. Ему было насрать, что мы вместе.
Денис потупляет взгляд.
- Он хотел, чтобы вы и дальше были вместе, но в Раю.
- А в итоге, там только родители, а я здесь, и не спешу к ним. А как вы смотрите на такой расклад событий? Вы убиваете всю вашу семью, и вы продолжаете жизнь в более лучшем месте. Логично? Ага. Но почему вы это не сделаете?