Андрей Романович расцепляет объятия и отступает. В его руке пистолет Виталика. Глаза Инквизитора почти что лучатся любовью, но Виталик знает этот хитрый взгляд. За ним кроется смерть.
- Виталя, ну что это такое? Ты становишься умнее, не спорю, но до меня тебе далеко. Знаешь, вот мне даже хочется отпустить тебя восвояси, чтобы потом опять встретиться при таких же обстоятельствах и решить новую твою загадку. Всё-таки, мальчик мой, нас разделяет опыт. Может, мы оба умны в одинаковой мере, но годы берут своё. - Инквизитор пожимает плечами.
В квартиру врывается коротышка-напарник. Он мгновенно унимает суету и застывает в прихожей, наблюдая за происходящим.
- Я просто уходил на обед, - говорит Инквизитор Виталику. - А мои ребята, к сожалению, не такие умные. Когда мне рассказали о гробах, я сразу понял, что вытащили только двоих. Я делал ставки на Ваньку. Нина тут по умолчанию. А вот Ванька - твой друг. А изобразить жертвенность для тебя - это красиво. Кстати, о существовании этого молодого человека, - Инквизитор кивает на Вадима, - я догадывался, но вскользь. Ну а потом вообще этот нелогичный звонок. Ваня, Нина, на видео. Ну как-то слишком показушно. К тому же, какое, к чёрту, малиновое мороженое, когда вас вся страна разыскивает. Ну в общем, загадка у тебя была слишком лёгкой. Я продолжаю идти на шаг впереди тебя. А теперь, давай перейдём к делу. Скажи мне, где находится Нина?
- В Нижнем Новгороде, - отвечает Виталик.
- Остроумно! - восклицает Инквизитор и хлопает Виталика по плечу. - Люблю, когда у людей есть чувство юмора даже в безысходных для них ситуациях. Денис Валерьевич, мне понадобится ваша помощь, и дамочка, вы бы не могли малясь замолкнуть. Вы мешаете вести дипломатические разговоры.
Валентина прикладывает руку к губам и кивает, закрыв глаза.
- В той комнатке у вас сейчас пусто? - Инквизитор указывает на бежевую дверь, за которой недавно прятались гробы.
Денис кивает.
- Отлично. Тогда я займу её для переговоров с молодым человеком. И ещё, принесите мне, пожалуйста, плоскогубцы. Они мне очень понадобятся.
НИЖНИЙ НОВГОРОД. 20. Иисус Воскрес
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ИИСУС ВОСКРЕС
**********
1
В комнате, где ещё час назад стояли гробы, пахнет уютом и вроде бы клеем. Виталик старается сохранить невозмутимость, но ему страшно. Его задача - потянуть время. Он неспешно снимает куртку и вешает её на стул, на который потом и садится.
- Ну, с чего начнём? - спрашивает он. - Выдирание ногтей?
Андрей Романович тёмным силуэтом высится возле окна. Левой рукой он потирает подбородок, а правой сжимает плоскогубцы, которые ему отдал Денис.
- Я сам решу, с чего начать, - говорит он.
Виталик смеётся и потирает лицо.
- Меня интересует один-единственный вопрос! А как вы будете смотреть мне в глаза? Вы будете вспоминать прошлое? Будете вспоминать Петьку?
- Петя мёртв! - рассерженно перебивает Инквизитор и тоже садится на стул. - Он в Раю, и он поймёт мои действия. Он точно не будет оправдывать своего друга, который своими действиями подвергнет опасности его жизнь и судьбу всех людей на этой планете.
- Бросьте, - отмахивается Виталик. - Неужто вы верите, будто возможно сочинить такой вирус, который изменит тонкую материю?
- Мы не знаем. Я не программист, и я буду полагаться на интуицию. Где Нина?
- Не знаю, - пожимает плечами Виталик.
- Я спрашиваю, где Нина?
- Вероятно, в штабе оппозиционеров Нижнего. Их же сейчас полно в каждом городе. Повстанцы такие повстанцы.
Андрей Романович подаётся вперёд и начинает вертеть плоскогубцы.
- Знаешь, что сейчас будет? Я похрущу фалангами твоих пальцев. Люди в соседней комнате услышат твой крик. Они сломаются и поймут, что помогать террористам было опрометчиво. Потом их уведут и будут судить. Я уже говорил, какой им вынесут приговор. Ты скажешь, где Нина. Мне даже интересно, на какой фаланге такой бравый парень, каким ты себя представляешь, сломается. Если ты дотерпишь хотя бы до пятого сломанного пальца, я буду тобой восхищаться. Ну а когда сломаешься и ты, когда ты выдашь Нину, я отправлю тебя в тюремный госпиталь. Тебе залатают пальчики, отправят в КПЗ, судят и отправят в гетто. Знаешь, по логике я бы отправил в гетто этого парня Вадима, твоих товарищей. Кто там остался? Ваня? А тебе бы вынес смертную казнь. Ты умный. Умные революционеры опасны даже в гетто. Но я сжалюсь. Засуну тебя в сорок седьмое или в шестидесятое. Они за полярным кругом. Оттуда тебе точно не убежать, потому что вокруг нет фанатиков или других поселений на триста километров. Только белые мишки. А стоит выйти из гетто, тебя затянет в снег по пояс. Не думаю, что ты пройдёшь так триста километров. И это только потому, что я помню твоё прошлое. Наше прошлое. Я сжалюсь над тобой. Виталик, я держал тебя на руках, когда ты ещё не знал слово мама. Вы с Петькой были лучшими друзьями. Я сейчас смотрю на тебя и вижу того мелкого пацана, каким ты был. Ты же... ну ты никогда не хотел идти против системы. Умный, весёлый, я настолько любил тебя, что двери моего дома всегда были открыты для тебя и твоих родителей. Что с тобой произошло?