- Мы не идём на переговоры с террористами, - прикрикивает коротышка. Прикрикивает скорее Инквизитору, чем прыщавому парню.
- Андрей Романович, шавочку свою окоротите, на кону ваша супруга. - Прыщавый трясёт планшетом.
- И ты рисковал, приходя сюда, - пожимает плечами Инквизитор. - Без оружия. Чтобы предложить такую хреновую сделку?
- Почему же хреновую?
- Потому что после смерти моя жена попадёт в Рай и будет меня там ждать. А я могу ещё на одной жениться. Может, мне пристрелить лидера оппозиционного движения прямо здесь.
- Поверьте, мы тоже можем убить вас прямо здесь, но мы ведём мирные тактичные дипломатические переговоры.
- Плевать, - пожимает плечами Инквизитор.
- Хорошо, - пожимает плечами в ответ парень и активирует планшет. - Люба! - кричит он наигранным голосом. - Андрюша говорит, что ты сама виновата. Ребята, пристрелите её.
- Что? - восклицает женщина.
- Так! Стоп! - орёт Инквизитор, поднимая руки.
- Ребята, погодите, - прикрикивает прыщавый в планшет.
В наступившей тишине, парень меняет лицо на холодное, взгляд становится серьёзным.
- Если вы убьёте меня, вы убьёте лицо из телевизора, - говорит он. - Я не самый умный парень в нашем лагере. Нас много. Завтра ими командовать будет другой чувак. Совсем не такой умный, которого не страшно потерять в перестрелке. Самые умные, которые могут разрушить всю вашу систему, спрятаны. Вы не видите их.
- Пошли вон, - тихо говорит Инквизитор, кивая на дверь. - Все трое вон с моих глаз.
- И ещё! - восклицает Виталик. - Не трогайте эту семью. Оставьте их в покое.
- Оставлю, - кивает Инквизитор. - А теперь убирайтесь.
Прыщавый парень оглядывает Вадима с Виталиком и восклицает:
- Пацаны, вам что, нужно особое приглашение? Мы уходим!
Вадим вскакивает и спешит к двери. Он проходит мимо вооружённых солдат, но они не трогают его. Лишь злобно смотрят вслед. Дверь соседней комнаты приоткрыта, и из щелочки выглядывает девочка Маша, а за спиной прячется её слепой брат.
Вадим улыбается и подмигивает ей.
3
Виталик подходит к Инквизитору, когда Кубинец уже почти скрывается на лестничной клетке. Андрей Романович смотрит в пол и старается дышать ровно.
- Я убью её, если окажется, что она опасна. Обещаю. И ещё. Я никогда не буду стрелять в вас, если вы первый не поднимете пистолет, - говорит Виталик. - Я не враг лично вам. Я враг вашей системы. И я очень надеюсь, что всё, что вы сказали мне в той комнате правда. Если так, то вы отнюдь не плохой человек.
Инквизитор поднимает на Виталика меланхоличный взгляд.
- Иди отсюда, - тихо произносит он.
4
Когда Отверженные ушли, в комнате воцарилась тишина. Он долго смотрит в пол и молчит. Наконец, Владимир позволяет подать голос:
- Надо бы как-то слежку за ними учинить.
Инквизитор вздрагивает и вздыхает.
- Я многое терпел, но у меня не безграничная доброта. Они хотят войну, они получат войну. Если я сегодня не заполучу Нину, я лично подам в отставку.
Он смотрит на Владимира слишком колюче, как будто готов на решительные действия.
5
Инквизитора не было долго. Иисус успел проголодаться, поесть, поцелиться из Велодога в дверь, три раза принять решение выйти и пристрелить какого-нибудь охранника, три раза отклонить это решение, рассмотреть людей за окном внизу. А после обеда его осенило. Он сел на кровать и уставился в окно.
Говорят, что у инквизиторов существуют специальные линзы, которые показывают в какой категории находится человек: красная, жёлтая, зелёная. Иисус представляет себя с такими линзами. Он ходит по улице, видит людей и стреляет в голову всем, вокруг которых красный ореол. Конечно, у Иисуса бесконечный оружейный потенциал, и он - эдакий мессия - доходит до Уссурийска, находит свой дом, отправляет в Рай красного вахтёра на первом этаже, звонит в дверь своей старой квартиры, а когда ему открывают родители, он вершит суд. Два выстрела и...
Как они сейчас выглядят? Наверное, постарели. Увидеть б их хоть одним глазком.
Иисус стряхивает навалившийся на него транс и возвращается к мыслям о инквизиторских линзах. Они неправильно устроены, потому что в красной категории только те люди, которые не посещают молитвы, а это неправильно. Ведь отсутствующая посещаемость - не самый тяжкий грех. Хорошо бы уметь видеть самых отъявленных грешников.
Кстати о молитве. Иисус не посещал её уже неделю, да? Из-за этого путешествия счёт дням и числам потерялся. Вот бы сейчас послушать молитву, вспомнить былые времена.
Иисус выходит наружу. Коридор с розовыми стенами и стандартным янтарным линолеумом пуст. Ему приходится пройти до столовой, чтобы найти первого охранника. На строгое: