Виталик наполовину верит в то, что говорит, наполовину - нет. Ответы - в Нижнем Новгороде. Но для Сергея Владимировича всё должно выглядеть очень серьёзным.
Мужчина отодвигает маленький кусочек ветчины и вытирает рукой жирный губы. Его глаза пристально глядят на Виталика, просверливая в парне дырку.
- Ваш этот вирус действительно настолько серьёзный? - спрашивает Сергей Владимирович.
Виталик вспоминает, как в ночь перед отъездом рассказывал Кубинцу по Сети о случившемся. Парень растерялся и сказал, что больше всего в жизни хочет увидеть этот вирус. В Москве - самая мощная колонна повстанцев, но даже он не подозревает о подобных интригах. Значит, кто-то ещё хочет взломать Прорицателя. И насколько можно доверять этому человеку, вот в чём вопрос. Кубинец даже просил у Виталика адрес нижегородского парня, но Виталик отказался. Всё-таки, каким бы популярным Кубинец ни был, лично его никто не знал. Да и не хотел Виталик отдавать кому-то в руки свою славу.
- Это самое серьёзное, что могло создаваться за весь период существование человечества, - вздыхает Виталик. - От вас мне требуется всего две вещи. Первое - предложить вариант, как попасть в Нижний Новгород, а второе - посодействовать по максимуму.
Сергей Владимирович думает некоторое время, а потом говорит:
- Насчёт первого не знаю что сказать. Можно по силовым линям доехать, но вас туда никто не пустит. Брать в заложники поезд я не рискну. Сам понимаешь, мы не доедем даже до следующего гетто. У нас есть три снегохода и лыжи, но на снегоходах ты можешь доехать только до лагерей фанатиков, где тебя взорвут, а на лыжах, так вообще до ближайшего медведя. У нас есть фуникулёрная доставка. Но здесь до ближайшего двадцать третьего гетто восемьсот километров. Фуникулёры идут четыре часа. В них нет отопления и туалетов. Но тут другая проблема. В Гетто-23 ближайший посёлок далеко. Там в фуникулёрах ехать почти весь день. Вы не выдержите. Пускай вы откроете двери и будете наружу ходить в туалет, но фуникулёр качается. Плюс - еда. Она будет холодной. В итоге, вы замёрзнете. Нет, если в бушлаты хорошо завернуться, то дотянете. Только с большими неудобствами.
Виталик вздыхает и потирает лицо.
- Ну если больше нет никаких вариантов, то куда ж деваться, - говорит он.
- Ну а насчёт второго, - вздыхает Сергей Владимирович. - Здесь у нас все не любят инквизиторов, но не каждый открыто выступит против них. Я думаю, мы поможем вам во всём. Поможем, чем сможем.
- Большое спасибо, - искренне говорит Виталик. На мгновение он так пугается инквизиторов, что готов прямо сейчас прыгнуть в фуникулёры. - Скажите, питанием и отправкой фуникулёров кто заведует.
- Мы, - пожимает плечами Сергей Владимирович.
- Хорошо. Тогда надо готовиться к отправке.
- Скажите, а Сеть вам поможет? - спрашивает мужчина.
- Сеть? - Виталик думает. Он же сможет связаться с Кубинцем, впрочем, он сможет это сделать и сейчас, но тогда Виталик сможет визуализировать информацию. А это бесценно.
- А разве у вас есть Сеть?
- Возможно, - щурится Сергей Владимирович. - Для этого нужен только башковитый парень.
- Что ж, - вздыхает Виталик и встаёт. - Башковитый парень у нас есть. Давайте попробуем поработать с Сетью, но если мы заметим приближение инквизиторов, то сразу же прыгаем в фуникулёры. Вы ждёте их приземления, а потом отправляете нас. Договорились?
Сергей Владимирович поднимается и протягивает руку.
- Договорились.
Виталик пожимает грубую ладонь мужчины, в глазах которого вдруг заплясали игривые искорки.
- Дадим им всем просраться!
6
Они все ушли, оставив Иисуса одного.
Время подходит к пяти, и он в надежде вставляет в затылок папку, в надежде услышать молитву. Быть может, она передаётся по какому-нибудь другому экстренному каналу.
На часах пять, а в голове тишина. Даже помех Сети нет. Она здесь отсутствует. Ноль. Вакуум.
Иисус встаёт и ходит по комнате. Ему страшно и обидно. Он злится на всех, а теперь даже на Нинку. Это из-за неё они здесь, из-за неё пришлось оставить уютный Влад.
Обида накручивается всё больше и больше, как проволока на трансформатор, поэтому Иисус уходит в туалет. Запершись, он садится на унитаз, смыкает руки у губ и старается утешить себя. Но не тут-то было. Теперь он входит в красную категорию, он самый официальный преступник. До этого Иисус был мучеником, как и его прототип. Родители от него отказались, но он продолжал праведную жизнь, а что теперь? Теперь он отрепье общества.