Ему становится так грустно, что из правого глаза вытекает слеза. Иисус спешно её вытирает и едва сдерживается, чтобы не дать воли эмоциям и не расплакаться как ребёнок. А почему бы и нет? Он один, все ушли...
Раздаётся стук в дверь, а потом кто-то входит.
- Иисус! - это Виталик. Шаги уходят в комнату. - Иисус, ты здесь?
Вот же не вовремя, гад. Караулит что ли? Иисус делает аккуратный глубокий вдох. Сначала воздух спотыкается о ком в горле, но под конец дышится ровно. И он прикрикивает:
- Я на унитазе вообще-то!
- Давай быстрее! - Виталик проходит мимо и легонько ударяет кулаком в дверь. - Я жду тебя снаружи.
Что ему понадобилось? Почему они не хотят оставить Иисуса в покое? Хлопает входная дверь. Какое-то время парень сидит и не двигается. Тишина. Только вода редко приглушённо капает внутри бачка. Вот так они уедут отсюда, их где-нибудь убьют, а эта вода так и будет капать. Потому что ей плевать на происходящее. Вокруг неё происходит суета, но её никто не замечает, потому что на неё тоже всем плевать. Иисус хочет стать водой - подвижной и безразличной.
Он встаёт, потирает глаза и смотрит в запыленное зеркало. Вроде ничего не заметно, глаза даже не красные. Иисус выходит наружу.
Виталик облокотился на подоконник и разглядывает перчатку правой руки. Когда-то разрезы на пальцах и швы были яркими, а теперь замызганные временем, впитавшие пот ладоней. Виталик их почти никогда не снимает. Как и берет, который сейчас на нём.
- Пошли, - кивает он. - Нам надо тебя кое с кем познакомить.
И пока Виталик ведёт Иисуса вниз, вкратце рассказывает историю. Вероятно, Саньку во Владе взяли и теперь никто их не спасёт, никто не вытащит из этого чёртова дерьма. Единственный выход - уезжать на фуникулёрах, в холоде и без туалетов. То есть, их любимый лидер загнал их всех в тупик, гениально.
Но Виталик планирует исправить ситуацию при помощи Сети, потому что визуальный сигнал люди привыкли видеть часто. И если попросить помощи у того же Кубинца, он скорее поверит лицу Виталика, нежели безликому голосу в его голове.
- А Сеть у нас можешь достать только ты, - говорит Виталик и подводит Иисуса к выходу из здания. Там, на панелях отопления сидит парнишка не старше Иисуса. Сначала в глаза бросилась только коричневая куртка с меховым капюшоном.
Завидев приближающуюся пару, парень взволнованно забегал глазками и встал. Вот это да. Худощавые два метра безобразия с массивной шеей и ярко выраженным кадыком. Иисус не понимает, что в этом парне не так. Он выглядит как человек лет восемнадцати, но выражение лица будто совсем детское, не старше Толика.
- Это Вадим, - представляет парня Виталик. - Он почти поставил здесь Сеть. В общем, вам есть о чём поговорить. Вадим, передаю Иисуса тебе. А меня ждёт Сергей Владимирович.
Виталик исчезает. Кажется, Вадим волнуется ещё больше и заикаясь, часто моргая произносит:
- Кажется, готовится что-то плохое, да?
Пацан, у кого ты спрашиваешь? Я сам только вышел из туалета! Но Иисус спокоен, неэмоционален - как обычно, - и вслух говорит:
- Так что ты мне должен показать?
- Это на стене, - кивает Вадим. - Надо идти туда, только вы замёрзнете, вам нужно одеться потеплее.
Вы? Вам? Иисус не может сдержать лёгкую улыбку, но отговаривать парня не собирается.
- Я выдержу, - говорит крутой городской перец, ведь именно так на него смотрит Вадим.
Они пересекают площадь, где почти никого не осталось, потом минуют узкую улочку и подходят к целому комплексу, который здесь именуется стеной. Западные металлические ворота наглухо закрыты, на стену ведёт худенькая лестница с тонкими холодными перилами. Ребята поднимаются на верх, и Иисус видит волнующую техногенную картину.
От ворот на юго-запад тянется длинная массивная фуникулёрная линия, искрящаяся высоким напряжением. Несколько кабинок висят над стеной, там же виднеется пульт управления. За стеной белый покатый склон, который заканчивается фиолетовым зданием в виде подковы - фабрика. Рядом скелеты нескольких буров. По снегу чёрными муравьишками рассыпались рабочие. Вся конструкция жужжала, а небесная реверберация окрашивала звук исполинским объёмом. За фабрикой начиналось тёмно-синяя гладь озера - бескрайняя, как море. Ессей. Иисус задрожал то ли от холода, то ли от величия. На этом месте и умереть не страшно.
- В общем, смотри сюда, - просит Вадим, и Иисус отрывается от пейзажа. Рядом с ним стоит деревянный ящичек, укрытый металлической пластиной. Вадим наклоняется и открывает его. Иисус успевает заметить диплодока на спине его куртки, как у малышей. Иисус опять едва заметно улыбается. - Я вот что подумал, - сбивчиво говорит Вадим, демонстрируя парочку спаянных схем внутри. - Телефонная сеть и Сеть связаны между собой. Фактически - это один и тот же поток, просто телефонная сеть является звуковой версией Сети как бы. Я люблю физику и читал много книг по ремонту телевизоров. Я вдруг подумал, что нам же в телевизоры подают видео из Сети, нам подают телефонную связь. То есть, существуют просто какие-то ограничения. Но можно же попробовать эти ограничения обойти. Я попробовал попытаться модулировать приходящий сигнал в изображение. То есть, чтобы можно было видеть собеседника при звонке. Я разобрался в схемах телевизоров и попытался создать модулятор. Я подумал, что можно было бы дозвониться и до других городов в виде визуальной информации, но тогда сигнал надо демодулировать. Я использовал некоторые схемы, но не пойму чего не хватает. Если разобраться, то можно было бы подключиться к Сети.