— Как ты думаешь, сколько будет дождей, а, Джин? — спросил Хью. Она неопределённо покачала головой. — Как раз хватит, чтобы налить чайник. Маленький утренний чайник, — пояснил он.
Если бы Джин уже не отдала ему газету, то сейчас обязательно бросила бы её в Хью. Девушка встала, одёрнула юбку и заявила:
— Пойду, поищу, чем заняться.
— Уверен, в кухне найдётся масса дел.
— Нет, — возразила она. — Я иду в другое место.
Но, конечно, центр деятельности сосредоточился в кухне. Энтони курил сигарету и интересовался, какая ткань мягче всего — надо было чем-то отполировать металлические части «ягуара». Ему предложили шерсть, хлопок и бархат, но он всё время отрицательно качал головой, пока не остановился на шёлке. Мэтт читал книгу и жевал яблоко. Миссис Уилстэк, причёсанная и одетая, уже заняла место у плиты.
— Интересно, Хью уже проснулся? — спросила она.
— Он на веранде. Читает газету и ждёт, чтобы кто-нибудь подал ему завтрак, — ответила Джин.
— Ой... бедный Хью! — воскликнула миссис Уилстэк и, обменявшись короткими взглядами с Энтони и Мэттом, налила чайник, поставила его на плиту и нарезала хлеба для тостов.
— Он же здоровый мужчина, — покачала головой Джин. — Вполне может пройти несколько шагов.
— Ну, мне совсем не трудно... — начала оправдываться миссис Уилстэк, и вдруг молоко, гревшееся в кастрюле, угрожающе зашипело, дойдя почти до края. Миссис Уилстэк в панике оттащила кастрюлю в сторону, но тут задымился тост. — Ну вот, теперь хлеб! — воскликнула она в отчаянии.
— Не волнуйтесь, я сделаю другие тосты, — успокоила её Джин.
Она сказала себе, что старается для Лауры, а не для Хью, но, всё равно, чувствовала, что проиграла. Теперь ничего не оставалось, как сложить тосты, масло и джем на поднос и поставить туда чашку чая.
— Мэтт, дорогой, ты отнесёшь Хью поднос, правда?
— Почему я? — обиделся Мэтт.
— Я отнесу, — предложил Энтони. — Всё равно иду на улицу.
С ловкостью жонглёра он взял поднос одной рукой, а второй открыл дверь. Джин не стала ждать комментариев с веранды, а направилась в спальню мальчиков, где, со старательностью сиделки, застелила кровати Энтони и Мэтта. Потом она немного прогулялась по саду, посмотрела на деревья, оживающие после зимней спячки и покрывающиеся нежным зелёным пушком, и вернулась в дом. Центром притяжения всей семьи оставалась кухня, откуда распространялись пьянящие ароматы жареного мяса и кофе, и Джин направилась туда.
— Ты, наверное, думаешь, что мы здесь ничем не занимаемся — только пьём кофе да чай, — заметила миссис Уилстэк. — Но ведь это так приятно по воскресеньям. Нельзя же сидеть без дела.
Энтони был занят с «ягуаром», Мэтт снова носился с ружьём. Женщины собрались уже пить кофе, когда на кухне появился Хью — одетый, причёсанный, элегантный.
— Кофе? — спросил он, втягивая носом воздух. — А мне, миссис Ростбиф, нальёшь чашечку?
Он усмехнулся, глядя на Джин. Это явно означало: «Я выиграл». Джин быстро глотнула кофе и обожглась. «Надо бы присмотреться повнимательнее к Софи, — думала она, — неплохо было бы выучиться её средствам защиты».
— Ты будешь не против, если я съезжу к дяде Джеку? — спросил Хью у матери. — Вряд ли вернусь раньше чая. Хочу посмотреть на овец, которые ягнились вчера вечером у Фрэнка.
— Не надо ничего объяснять, — перебила его миссис Уилстэк. — Поезжай. Главное, возвращайся вечером и завтра поиграй со мной на свадьбе в Бинди.
— Ладно, постараюсь, — пообещал Хью. — А ты, Джин, поедешь?
— Да, но меня ведь не приглашали.
— Этого и не нужно, — вмешался Энтони. — Приглашены все. У этих петушков всегда весело.
— Петушков?
— Фермеров, которые разводят птицу, — пояснил Энтони. — У них маленькие хозяйства, но душа нараспашку.
Джин вспомнила женщину из поезда, которая сказала, что Уилстэки «большие люди». Семья, в которую они собирались на свадьбу, была из бедных. Она надеялась, что Хью не горит желанием сыграть на празднике не из-за имущественного положения знакомых. Хью подбросил ключи от машины, направился во двор и только тут, кажется, заметил машину Софи.
— Чёртова железка! — воскликнул он. — Слушай, Энтони, сможешь её починить? Я пообещал Софи, что Фрэнк отгонит её днём.
Энтони сказал, что постарается.
— Если объявится Софи, — продолжил Хью, — скажите, что я позвоню ей от дяди Джека часов в пять.
Его тяжёлые шаги проскрипели по гравию двора, и дом сразу опустел. Джин начала помогать миссис Уилстэк готовить обед, потом поставила на стол свежий букет. Она твёрдо решила внести немного женственности в жизнь Стирлинг-даунс. Быть может, если Хью привыкнет к мягкости, которую придаёт жизни присутствие молодой женщины, то не будет так категоричен в своём желании оставаться до конца дней холостяком.
Глава 5
Никто бы не смог спать ни минуты в том шуме и топоте, который поднялся в доме в пять тридцать утра в понедельник. Лёжа в постели и прислушиваясь, Джин оставалось предположить, что все уже встали и взяли старт трудового дня. Оказалось, что она не далека от истины. Уже на следующий день после своего приезда девушка поняла, что миссис Уилстэк предпочитает, чтобы ей не мешали на кухне, когда она спешит, поэтому Джин выждала полчаса, направилась в ванную, убедившись, что она больше никому не понадобится, и только после этого вышла в кухню. Миссис Уилстэк сражалась с невероятным количеством хлеба, холодного мяса и помидоров.
— Что происходит? — поинтересовалась Джин.
— И Энтони, и Хью надо дать с собой сэндвичей, — объяснила Лаура. — Так что я делаю сразу утренний чай, ланч и ужин. Мэтт в обычном для понедельника скверном настроении, так что, Джин, будь умницей, накорми ягнят. Своим блеянием они сведут меня с ума. Я уже налила молоко в бутылочки.
Джин не стала ничего спрашивать, чтобы не накалять атмосферу, а просто взяла молоко и вышла во двор. Пока она поила ягнят, появился Фрэнк и принялся седлать лошадей.
— Похоже, вы куда-то собираетесь, — заметила Джин.
— В пески, — объяснил Фрэнк раздражённо. — Вчера мистер Хью и старый мистер Уилстэк ездили туда и увидели, что изгородь сломана и повалена.
— А поваленная изгородь означает беду?
— Изгороди не падают сами по себе. Тем более, изгороди Уилстэков. Это лучшая ферма в районе, и вся огорожена первосортным забором — сотня фунтов за милю, вот сколько он стоил. Лучшие колышки, отличная проволока. И вот... кто-то его повалил... И этот кто-то не мог уйти далеко. Уж и не знаю, что случится, когда мистер Хью его поймает.
Он приторочил к седлу топор, другие инструменты, проволоку, а Джин вернулась в дом, чтобы заняться Мэттом.
— Принеси книги и положи их на стол, — распорядилась она. — Не забудь карандаши и ручку. Потом почисти ботинки, накачай велосипед... именно в этом порядке, понял?
— Ладно, — недовольно согласился Мэтт. — Только я бы с удовольствием поехал не в школу, а вместе с Хью. У меня же теперь тоже есть ружьё. Я бы пальнул в этого парня.
Не глупи, Мэтт. В твоём возрасте в наше время на людей не охотятся.
— Но Хью-то его пристрелит, — завистливо протянул Мэтт.
— Большое спасибо, Джин, — поблагодарила миссис Уилстэк. — Я совершенно закрутилась, а ты хоть за Мэттом проследишь, мне одной со всем не справиться
Накануне вечером Хью не вернулся домой к ужину. Все легли спать рано, удивляясь, почему дядя Джек задержал его. Миссис Уилстэк обсуждала с Джин проблемы родов у овец, когда зазвонил телефон, и девушка услышала голос Хью. Он говорил резко и коротко, только «да» и «нет», а потом бросил трубку. Через несколько секунд Хью вышел на кухню. Его вид изумил Джин: учёный ветеринар оделся в хаки, кожаные гетры и нацепил старую широкополую шляпу. В руках он держал ружьё.
— Ты действительно собираешься застрелить кого-нибудь?! — воскликнула она.
— Не раньше, чем он нападёт на меня первым. Ты скоро, мам? — спросил Хью, бросая шляпу на стол.