Посмотрев на загадочную незнакомку, я задумчиво спросил:
— Ты готова стать нашим проводником, потому что испытываешь вину за содеянное или потому что тебе нужна наша помощь?
Красавица усмехнулась и ответила.
— Хороший вопрос. Даже не хочется портить его ответом… Если говорить про вину, то по сути, я такая же жертва неудачного и вышедшего из-под контроля эксперимента. А касаемо помощи… У меня есть могущественные враги и труднодостижимая цель. И я честно предупреждаю, что со мной может быть гораздо опаснее, чем без меня. Если говорить откровенно, то сейчас от вас двоих больше хлопот, чем пользы, но я смотрю на перспективу и, возможно, когда-нибудь вы окажетесь полезными для своего учителя.
Мы с Дэном снова переглянулись, и друг едва заметно кивнул. Что ж речь девушки почти расставила точки над «и». Кое-какие намёки прозвучали, и пока этого достаточно.
— Хорошо, — я коротко кивнул. — Ты точно права насчёт няньки, и она нам не нужна. А вот учитель и наставник жизненно необходим. И, как жадные до знаний ученики, мы готовы поступить к тебе на обучение и оказать всю возможную помощь в твоих делах.
Девушка улыбнулась и, сжав правую руку в кулак, стукнула себя по груди около сердца.
— Меня зовут Инара.
— Евгений, — отзеркалил я приветствие Инары.
— Данила, — повторил дружбан.
А Инара, согнав с лица улыбку, жёстко проговорила:
— Вам придётся усвоить несколько правил. Первое — я говорю, вы делаете.
— Если только это не будет идти в разрез с нашими моральными принципами, — пробасил Дэн.
— Младенцев на завтрак есть не надо, — усмехнулась Инара. — Но убивать себе подобных, возможно, потребуется.
— Если только тех, кто этого действительно заслуживает или в случае крайней необходимости, — твёрдо произнёс я. — Например, при угрозе собственной жизни.
— Пока наши принципы сходятся. А сейчас берите груз и быстро двигаемся в город. Нам надо успеть до темноты.
Озвучив команду и ближайшую цель, Инара развернулась и направилась куда-то через лес. Я же глянул на груз и, мгновенно сориентировавшись, подхватил связку каких-то волосатых жгутов. Вторым вариантом был склизкий комок размером с человеческую голову. А у моего двухметрового друга ладони как раз соответствующих размеров. Так что считаю, поделил по справедливости.
— Жека, не по-братски. Давай жребий бросим.
— Ничего не знаю, — хмыкнул я, делая шаг за Инарой. — Кто успел, того и тапки.
— Гад ты, Быстрый, — прилетело мне в спину.
— То, что быстрый, согласен, — на ходу отвечал я. — Фамилия Быстров обязывает. А вот почему гад, я искренне недоумеваю. Знаешь, какие волосатые и противные штуки я сейчас несу и мучаюсь? Словно ноги мужские щупаю. Фу, какая мерзость. А тебе, между прочим, достался маленький и слегка влажный комочек. Мог бы и поблагодарить.
Дэн поблагодарил. Смачно так и витиевато. И чего разоряется? Подумаешь, воняет, и Дэн несёт эту хрень на вытянутой руке, дабы поменьше вдыхать «ароматы». Ну, а кому щас легко? Я тоже себя ишаком чувствую, но не ною же. А между прочим, эти усы — или что я там тащу? — двадцать кило весят, плюс минус. И кстати, пока идём, неплохо бы пообщаться с нашим сенсеем по поводу общих сведений. А то мы с Дэном как котята слепые, только пищать можем. С этими мыслями я ускорил шаг, чтобы догнать Инару.
Глава 3
Евген.
Н-да, мой мир никогда не будет прежним. Всё, чему меня учили в школе, всё то, что я познал из своей короткой жизни, можно смело спустить в унитаз. От рассказа Инары захватывало дух, а мозг с большим трудом переваривал полученную информацию. Не знаю как Дэн, а я всё никак не мог успокоиться. Хотя, судя по его молчанию, он тоже пребывал в больших раздумьях.
Несокрушимый Священный Мир — так называлась планета Инары. По её словам, именно этот мир был Центром мироздания и точкой отсчёта для всех остальных вселенных. Да-да, именно вселенных, коих насчитывалось ровно девять штук. И Священный Мир выступал в роли эдакого связующего узла, объединяющего миллиарды миров в одну систему, которая называлась Райад.
Несокрушимый Священный Мир не просто так считался Центром мироздания. Сердцем планеты являлось Ядро Жизни, и именно оно служило местом обитания для Высшего Космического Разума, который соплеменники Инары почтительно именовали Единым Духом. По их твёрдому убеждению все формы жизни во всех мирах своим появлением обязаны этой Сущности и его Первородной энергии.
Абсолютно каждое живое существо носило в себе частичку Первородного Огня, которую Первородные называли Искрой. Этот Дар от Единого Духа не затухал даже после смерти носителя, а переходил следующему новорождённому. В общем, теория реинкарнации имела здесь зримые подтверждения. Мой внутренний атеист попытался опротестовать спорный теологический момент, но на каверзный вопрос: «Разве её видно? Эту Искру?» — я получил недоумённый взгляд и уверенный ответ Инары: «Конечно. Я, и все Первородные Священного Мира видят сущность каждого живого существа». И я заткнулся. Тяжело спорить с тем, кто непоколебимо уверен в собственных знаниях. А может, и не тяжело, но точно бессмысленно.