Да, хорошо, когда подруга вращается в таких высоких кругах.
- И что? - я весело развернулась на сто восемьдесят градусов, подарив ехидную улыбку подруге, после чего вновь устремилась вперед.
- Вэлла!!! - взревела та на всю улицу.
Уверена, ее милое кукольное личико искривилось от недовольства. Я решила сжалиться над девушкой и полностью остановилась, в очередной раз разворачиваясь к ней лицом.
Черные волосы Адонии растрепались, превратившись в нечесаные космы, подол платья от частых на него наступаний запылился, сама же девушка тяжело дышала.
- Когда-нибудь этикет и стремление следовать моде тебя погубят, - расхохоталась я, глядя на это комичное зрелище.
- Обещай, что ты пойдешь, - потребовала подруга, отдышавшись.
- Обещаю подумать, - клятвенно закивала головой.
- Хотя бы так, - всплеснула руками девушка.
Уверена, она все же мысленно уже нарисовала себе картину шикарного бала, на который непременно явится, и все присутствующие мужчины падут ниц к ее прекрасным ножкам.
Удивительно, но, несмотря на идеальную внешность неприступной аристократки, Адония до сих пор так и не обзавелась ни одним кавалером, отчего постоянно получала в свой адрес упреки со стороны отца на тему того, что так и останется старой, никому не нужной девой, что уж точно никак не способствовало повышению ее самооценки. Оттого неуверенная и строгая как к себе, так и к окружающим Адония, сама того не замечая, неумолимо прилагала все усилия для избавления от своих ухажеров, если таковые все же появлялись на горизонте. Ну а кто захочет гоняться за неуравновешенной истеричкой, выполняя все, даже самые нелепые, ее требования?
Но, вопреки тяжелому характеру подруги, мне всегда было жалко девушку, павшую несчастной жертвой этикета и установленных при дворе порядков, которых я по возможности старалась держаться стороной. Даже несмотря на то, что ближайшие мои родственники, особенно дядя, именно к таким кругам и относились.
Так, погрузившись в размышления, я и добрела до аптекарской, из трубы которой, как и всегда, валил дым - свидетельство того, что мой отец вновь за усердной работой.
- Папа, я вернулась, - позвала я, аккуратно поместив корзинку с травами на ближайший стол.
Ответом мне явились покряхтывания и тяжелый вздох, после чего из подвала вышел невысокий, слегка сгорбленный старичок с лысеющей макушкой, в пыльной, закоптившейся рубашке и вытянутых штанах, порванных внизу, в карих глазах которого отражались радость и удовлетворение. И кто бы мог подумать, что передо мной стоит самый уважаемый при дворе лекарь?!
Вообще, мой родитель являлся самым обыкновенным человеком, но однажды сам король отметил исключительные качества его отваров, когда один из них сумел снять лихорадку единственного наследника престола, и с тех пор молва о заслуге аптекаря Парамона разнеслась по всей столице. Король сразу зауважал отца и его мнение, и с тех пор по любой проблеме со здоровьем, как для себя, так и для сына, обращался исключительно к нему. Его Высочество я с того момента стала видеть еще чаще.
- Вэлла, дорогая, где ты была? - с искренним удивлением поинтересовался мой отец.
- Я же предупредила, что пойду в лес, соберу для тебя немного лечебных трав. Ты, как всегда, меня не слышал?
Я рассмеялась, глядя на растерянное выражение лица своего родителя. В этом весь он - уж если чем-то увлечется, то ни на что внимания не обращает.
- Сэнтольд выделил тебе кого-нибудь в охрану? - он не спеша подошел к корзинке, оставленной мною на столе, и начал перебирать имевшиеся в ней травы. - Тысячелистник, коренья истеноя и даже пламенный многоцветник!
Отец буквально в восторг пришел, аккуратно рассматривая красный цветок, добытый мной не так давно, а я расплылась в удовлетворенной улыбке.
- Дядя Сэнтольд - начальник армии короля, а не мой личный слуга, имеющий в распоряжении тысячу вооруженных до зубов солдат, - вздохнула я, с неохотой возвращаясь все к той же старой теме, которую не переставали поднимать мой отец, дядя, принц, Адония и еще пара сотен людей, которых моя жизнь совершенно не должна была интересовать.
- В лесах сейчас небезопасно, дорогая, - мой отец отложил травы и с укоризной на меня взглянул. - Ты прекрасно это знаешь.