Липкой паутиной он обволакивал меня с ног до головы, лишая возможности двигаться, говорить и даже дышать. Хотелось поскорее скрыться отсюда, но я не могла и рукой пошевелить. Ноги словно занемели и налились тяжелым металлом.
- Неужели ты, жалкая колдунья, считала, что нас можно водить за нос? - прорычал властитель мира мертвых. - За свою дерзость ты умрешь!
С этими словами в его руках воссияли две черные сферы. Никто и никогда не сталкивался с магией богов, и мне не хотелось стать первой.
- Прошу, пощадите, - взмолилась я.
Умирать мне явно не хотелось. Я была столь молода и красива и не могла пасть жертвой кары богов!
- Раньше надо было думать! - рявкнула богиня неба.
Только сейчас заметила, что все трусливые людишки давным-давно разбежались и попрятались по углам. Сильные порывы ветра с жестокостью и остервенением срывали праздничные украшения со стен дворца и раскидывали их по земле вместе с брошенными без присмотра букетами, развевали в стороны полы моего свадебного платья и окончательно испортили прическу.
Лишь король Сантер бездвижно стоял рядом, словно закаменелая статуя, и бездумно взирал на меня. Уверена, его разум сейчас находился под воздействием великих.
Приготовившись принять бой, создала ответный магический шар в руке, но тот не успел покинуть моей ладони. Яркий свет залил все вокруг, намеренно слепя меня и не позволяя видеть происходящее.
- Смерть станет для тебя слишком простой карой, - молвил один из женских голосов, которые казались мне совершенно одинаковыми в данной сумбурной обстановке.
- Ты понесешь куда более страшное наказание, - произнес второй. - Мы лишим тебя того единственного, чем ты действительно смогла бы завоевать мужское сердце.
- Мы лишим тебя твоей красоты!
- Нет! - застонала я. - Лучше убейте!
Но никто из богов более ничего мне не ответил.
Тело прожгла чудовищной силы боль, вены словно накалились, иссушая мою чистую, упругую и молодую кожу и превращая ее в морщинистое нечто. Смоляные волосы трансформировались в лохматые, безжизненные нитки пепельного цвета, по всем конечностям пронеслась неприятная волна мучений, смешанных с непонятным мне волшебством. Силы покидали меня, унося с собой мою молодость и жизнь. Спина приобрела сгорбленный вид, и я застонала. Скорее даже не от пронизывающей до кончиков волос боли, а от бессильного созерцания того, как наглые боги высасывают из меня все, чем я так дорожила.
Спустя мгновение все было кончено. Свет пропал, равно как и сами боги, вокруг воцарилась мертвая тишина, а мое старое, немощное тело обмякло и плюхнулось на траву. По иссушенной щеке прокатилась вялая слеза и впиталась в землю.
Я убью вас всех, жалкие отродья, возомнившие себя главными в этом мире! С радостью и упоением вырву сердце каждого из вас!
Что-то с неистовой силой и ненавистью вытолкнуло меня из воспоминаний Вирагонды.
- Мерзкая девчонка, - прошипел старушечий голос, - прочь отсюда!
Передо мной проявилась и сама пожилая женщина, которая, к моему удивлению, ни капли не изменилась даже в нематериальном пространстве моего сознания, что сейчас окружало нас.
Теперь, кажется, я начала понимать, что значит фраза «прогнившая душа». Колдунья и правда являла собой все то уродство, что было сокрыто когда-то внутри, в сжигаемом гневом, презрением и отвращением сердце.
Серые лохмотья, что она носила все это время, смутно напоминали то свадебное платье, которое недавно я видела на себе. Очевидно, женщина с тех пор ни разу его не снимала, тем самым оставляя напоминание о том, что с ней произошло. Или о том, чем она обладала и теперь всеми силами желала вернуть.
- Это ты прочь из моего тела, старая карга! - ответила не менее озлобленно.
- Ты не сумеешь меня прогнать, наивное существо, - усмехнулась женщина. - Теперь мы одно целое!
- Ничего подобного! Твоя душа здесь лишь частично, моя же полностью! - я создала яркую сферу и выпустила в колдунью.
С силой врезавшись в живот женщины, магия создала взрывной резонанс, хотя я почувствовала его лишь на ментальном уровне, так как все физические ощущения были сейчас утрачены.
- Ты не учла один факт, - колдунья лишь поморщилась от моей атаки. - Я во много раз сильнее!
С этими словами она оплела мои руки черными путами, не позволяющими пошевелить ими, и в грудь прилетел мутный огонек, от которого по всему телу пронеслась болезненная волна.