— Ты слышишь меня милая, потерпи немного. Сейчас станет легче — я гладил ее, утешал и делился с ней своей энергией. Растирал ее плечи и руки, массировал ее голову.
— Тео, мне плохо. Сделай, пожалуйста, что-нибудь. Я не могу, не могу, я больше не могу — Аля начала ерзать по мне. Она цеплялась руками за бортики купальни, выгибала спину, глухо стонала.
Я почувствовал, как мой член под ее попой каменеет, несмотря на холод и лед, в котором мы сидим. Опустил руку и нащупал нежную плоть между ее ног. Растер ее пальцами, покусывая и целуя ее плечи и шею. Аля откинулась головой на мое плечо и уже спокойно, почти без дрожи в теле, принимала мои ласки, пока я не довел ее до разрядки. Увидел, что она постепенно расслабляется и начинает стучать зубами, и понял, что мы явно оба начали замерзать. Вытащил нас из воды, укутал в полотенца и обтер согревающими движениями.
— Тео, мне стало лучше. Спасибо. Теперь я тоже ледышка, как ты — взгляд Али стал более осмысленным, хотя я её по-прежнему качало, как пьяную. Она дрожала от холода и казалась мне хрупкой, маленькой и потерянной. Я обнял ее, поднял на руки и понес на кровать.
Прежде чем я отстранился, она схватила меня за руку.
— Пожалуйста, не уходи — лицо моей женщины стало серьёзным, даже воинственным — Тео, перестань от меня уходить.
— Куда я теперь уйду — со вздохом я залез к ней под одеяло и обнял со спины.
Ее кожа опять стала нагреваться и пульс участился. Видимо, как и сказал Лар, просто подарить ласки для устранения эффекта пыльцы не достаточно.
Я закинул ее ногу себе на бедро и плавно вошел в тело Али сзади. Мы соединялись в неспешном ритме, я ласкал ее грудь, выводил языком узоры на ее плечах и спине, целовал её в макушку, покусывал её маленькое ушко и шептал. Шептал о том, какая она красивая и сильная, каким я был дураком, что отвергал мысли о ней, о том, как она мне дорога, о том, как бесконечно хочу её и желаннее женщины для меня уже не будет.
Пальцами я нашёл узелок её клитора и аккуратно, еле касаясь, растигал его, помогая Але освободиться.
Мы кончили одновременно и очень стремительно, несмотря на то, что наше соитие было нежным и неспешным. Я знал, что Аля осталась почти без сил, и нестерпимое навязанное возбудителем желание её очень вымотоло. Поэтому старался быть осторожным, чтобы не доставлять ей еще больше боли. Ее стоны, когда мы пришли к финалу, были тихими и хриплыми.
Я обнял ее еще крепче и стерег ее сон, слушая каждый ее всхлип и вздох и успокаивая ее объятьями и поцелуями при малейших признаках начала новой горячки.
Ближе к утру почувствовал, как моя избранная положила голову на мою грудь и тихо прошептала «Наконец-то ледышка, ты мой».
И засыпал я с улыбкой и уверенностью, что все происходит именно так, как и должно происходить. Я был зол на тех, кто сотворил это с Алей, но был также благодрен им, что вся эта история с пыльцой наконец-то показала, как дорога мне стала эта женщина, которую я из-за своей глупости, страха и гордыни чуть не потерял.
Глава 37: Признание джина
Фатское княжество, Фиса, Золотой квартал
Аля Сереброва
Закрытые глаза закололо от резкой смены непроглядной темноты, в которой я плавала непонятно сколько времени, на яркий дневной свет. С большим трудом, щурясь и моргая, приподняла тяжёлые веки и уперлась взглядом в….потолок с лепниной.
Так, что-то такое со мной уже было, когда я упала в подъезде на Земле и перенеслась в дивный новый мир Райнера, в котором джины показывают эротические иллюзии, а феи сыплют тебе в глаза возбудителем.
Я, видимо, в гостинице в Фатском княжестве. Лежу на кровати. Одна.
Вчера…. Вчера ли вообще? Какая то рыжая крылатая дрянь дунула мне в лицо, видимо, местным наркотиком, потом на меня пытались напасть, а потом Тео привез меня в мой номер и вывел меня состояния сексуальной горячки и мы с ним… В общем, пусть я и была практически невменяемой, но все что он делал со мной, все что говорил мне, я, пусть фрагментами, но помню. Что же теперь будет между нами?
В голове стучало и звенело. Виски как будто насквозь прошило болью. В глазах опять начало меркнуть. Нужно поспать, еще хотя бы немного.
И снова здравствуйте. Второе пробуждение далось мне легче. Я снова была в кровати одна, хотя во сне точно чувствовала ощущение чьих-то теплых объятий. Зашевелилась и попыталась встать.
— Три дня — хриплый знакомый баритон прошелся по телу горячей волной.
— Что? — я еще слабо соображала и даже не знала, как мне реагировать на происходящее
— Ты не просыпалась три дня, моя заара — мы очень переживали за тебя.