Удар правой рукой в нижнюю, выступающую вперёд челюсть, с торчавшими из неё клыками…
Нижний прямой, свободной левой, под рёбра, заставивший мутанта согнуться пополам…
Правой рукой Большой гвозданул вурдалаку прямо в левое, оттопыренное ухо, заросшее реденькой паклей шерсти…
Ещё один удар левой последовал точно в область грудины только начавшего распрямляться урода. Сухо щёлкнула треснувшая кость…
И завершающий, взрывной выпад кувалдой правого кулака, пришедшийся прямо в приплюснутый нос вурдалака, вгоняя тому переносицу внутрь черепа…
Порождённая Районом большая и сильная тварь сползала по двойному стволу росшей за ним ивы. Закатившиеся белки и поток, именно поток, бурой, резко пахнущей крови, текущий из полностью перекорёженного носа…
Только что, прямо на наших глазах, Большой сотворил легенду. И, как оказалось, эта легенда была заснята камерой, невесть каким образом оказавшейся в руках Насти. Нда…
КПК заверещал, сразу привлекая к себе внимание. Взглянув на него, мне почему-то немедленно захотелось убраться отсюда. Шесть точек, засечённых коммуникатором не так уж и далеко от нас, никак не внушали доверия.
– Быстро! – Скопа понимающе кивнула головой, сразу метнувшись в сторону наших вещей. – Валим отсюда. Большой, идти сможешь?
– Да… Но, насчёт пробежки, если придётся, не знаю.
Мы торопливо уходили от места недавнего побоища. Движущиеся точки, засечённые хитрым прибором, прошедшим курс тотального апгрейда в Лаборатории, не собирались останавливаться. Наоборот, они приближались к нам со всё более возрастающими скоростью и уверенностью.
Кто это мог быть, меня волновало мало. Переданный на закрытой волне сигнал «свой-чужой» наши преследователи проигнорировали. Спокойно дожидаться столкновения с ними не хотелось. Не та ситуация и не тот расклад. Если эти – такие же ребятки, как те, что были с Волком, ничего хорошего ждать не приходилось. И я почему-то был уверен, что мы с ними можем не справиться даже из засады.
Время шло. Солнце начинало скатываться за горизонт всё быстрее. Мы шли вперёд, стараясь оторваться, пересекали Топь, стремясь выйти как можно ближе к Парку. Там были остатки полуразрушенных строений, в которых можно принять бой.
Большой тяжело дышал и всё больше и больше бледнел, тихо матерясь сквозь зубы. Скопа часто оглядывалась на него, и в её глазах начала мелькать обречённость, так ей не свойственная. Я понимал, что сейчас мелькало в голове моего снайпера, моей замечательной девчонки. И, как ни старался не думать про это, сбежать от собственных мыслей не мог.
Вполне возможно, что скоро нам придётся принять последний бой. И весьма сомнительно, что, даже выиграв его, все мы останемся целы.
Периодически мы по очереди отправляли в эфир сообщения о помощи. Но вокруг как будто всё вымерло. Ни одного рейдера в округе не было. И это тоже не давало никаких поводов для позитивного взгляда в будущее.
– Настя. – Я, догнав девушку, повернулся к ней. – Возможно, нам придётся отбиваться. Бросить Большого мы не можем. Никто из наших ребят здесь сейчас не шляется. Так что я не знаю, каким образом ты сможешь закончить своё задание. Могу скинуть тебе на КПК самую короткую дорогу, по которой ты сможешь выбраться…
– Пикассо. – Настя сдунула с лица прилипшую, мокрую от пота, прядь волос. – Ты мне бы лучше скинул дорогу до Города. Я одна пойду. Может, смогу отвлечь тех, кто висит на хвосте. Если подам им знак о том, что это меня они ищут.
– Ты не сдурела, часом? – Услышав о предлагаемой девушкой перспективе, я чуть было не споткнулся. – Ты как себе это представляешь? Я не знаю, как мы все вместе туда дойдём, не говоря уж про тебя одну. Нет, Насть, это не вариант.
– Послушай, сталкер! – Девушка резко остановилась. – Это – моя работа. Мой долг, в конце-то концов. Пойми ты, Пикассо, что я просто должна. Хотя бы в память о Лёшке, чтобы он не просто так погиб. Понимаешь?!
– Да хватит уже, брат! – Скопа тоже остановилась, повернувшись к нам. – Что ты с ней споришь?! Надо – пусть идёт. Я, конечно, всё понимаю. И насчёт долга, и насчёт приказов. Но Большой мне дороже всех тех, про кого они нам говорили. Да плевать мне на то, что, то ли произойдёт, а то ли нет. Вот мой друг. Он меня вытаскивал неоднократно из такой задницы, что мне самой вспоминать страшно. Неужели я его брошу? Хочет – пускай идёт. А маршрут… Я тебе сама маршрут скину. Не будешь тупить, так пройдёшь.
– Согласен Скопа, – я покивал головой. – Выберемся с Топи, Настя, так иди куда хочешь. А бросать Большого я тоже не собираюсь.