Сара, затаив дыхание, слушала его и молчала. Она могла одним словом остановить эту исповедь и положить конец его мучениям. Но сейчас Дэвид раскрывался перед ней, и она с изумлением обнаруживала, что этот человек может быть уязвимым и неуверенным в себе. Таким он становился ей еще дороже.
— Твое предложение меня потрясло, — продолжал он тихим голосом. — Моя мечта сбывалась как по мановению волшебной палочки. И я не смог устоять. Рискнул, не смея спросить, зачем тебе деньги. Я лелеял надежду, что смогу добиться взаимности. Можешь ты это понять, Сара?
— Конечно, могу, — прошептала она со слезами счастья на глазах. — Дэвид…
— Не надо меня жалеть. Я сам во всем виноват. Получив на блюдечке все, что я хотел больше всего на свете, сам все испортил. Я так тебя любил, что при одной мысли о тебе музыка пела в моей душе. Но потом, когда мне показалось, что в тебе рождается ответное чувство, я своими руками разрушил его. Застав тебя с Локвудом, я сделал свои выводы. Мне было известно, что ты выходишь за меня не по любви, а из-за денег. И тогда, в Фулеме, передо мной были Локвуд и деньги. Я мгновенно оценил эту ситуацию. — Дэвид понизил голос: — Если бы тогда, в самом начале, предлагая мне брак, ты все рассказала, этот человек бы к тебе и близко побоялся подойти. — Он грустно улыбнулся. — И я не обращался бы с тобой так ужасно.
— Да, ты прав.
Сара, побледнев, бросилась к мужу. Он любит ее, любил все это время.
Дэвид обнял ее, и Сара прошептала:
— Я должна была сказать тебе все, но я так боялась его угроз… Не из-за себя, а из-за дяди Николаса. Мне было стыдно оказаться в таком положении. Никто не должен был знать об этом, и меньше всего ты. Я обязана была выпутаться сама.
— Я знаю. Пожалуйста, не расстраивайся, — нежно и печально шепнул Дэвид. — Но как у него оказался счет из отеля? Не отвечай, если не хочешь — это, безусловно, не мое дело, так же как и то, что вы провели ту ночь вместе.
— Мы никогда не были любовниками, — спокойно заявила Сара. — Локвуд просил меня тайно выйти за него. Но к тому времени я уже разобралась в своих чувствах к нему и отказалась, не раздумывая. Так или иначе…
Все это казалось таким далеким и незначительным по сравнению с тем, что ее отчаянная любовь к Дэвиду оказалась взаимной. Она еще сильнее прижалась к груди мужа, чувствуя его тепло, мужественную силу, нежность…
— Так или иначе, — продолжала она поспешно, стремясь раз и навсегда отделаться от прошлого, — он, казалось, спокойно принял мой отказ, сказал, что хотел бы остаться моим другом, и предложил поехать на денек за город. Мы не раз так делали, и мне всегда удавалось хорошо отдохнуть. Я согласилась. Мы перекусили, осмотрели развалины замка и не спеша поехали обратно в город. И тут Локвуд заявил, что заблудился. Уже в сумерках мы наткнулись на деревушку, кажется, Блэкстоун. Там был мост. Я так и не поняла, как это случилось, но машина потеряла управление. К счастью, мы отделались легко: помятым левым крылом и синяками на моих ребрах. — Саре стало не по себе при мысли, что все это было тщательно подготовленным хитроумным планом. — К тому времени, как мы добрались до гаража и договорились, чтобы машину отбуксировали и привели в порядок, было уже слишком поздно куда-то ехать. У меня немного кружилась голова, и я сидела в холле «Черного дракона», пока Локвуд заказывал номер, объяснял, что случилось. И только потом я обнаружила, что мы зарегистрированы как муж и жена. Марк объяснил это тем, что в отеле имелась только одна свободная комната, и я ему поверила. Кроме того, у меня просто не было сил поднимать шум, искать хозяйку и так далее. Но я не спала с ним. Я провела ночь в кресле и почему-то — может быть, от усталости или шока — проспала до одиннадцати утра. Разбудив меня, Локвуд сказал, что заходила хозяйка и потребовала, чтобы мы освободили номер. Вот и вся история.
Сара почувствовала, что Дэвид еще крепче обнял ее, и услышала, как он тихо выругался.
— С этим покончено. Он больше никогда не побеспокоит тебя. Я позабочусь об этом. С тобой все в порядке? — заботливо спросил он.
Сара кивнула, глядя на него сияющими от счастья глазами.