Прикрыв глаза, она осторожно потёрла веки, чтобы не смазать макияж. Хотелось смыть с себя косметику. Глаза болели, покраснели – в зеркало она видела результаты своей неугомонной работоспособности. А что в итоге? А в итоге оказалось, что всё коту под хвост и они с Лари могли вполне претендовать на звание «Неудачник месяца». Они не были виноваты. Но кто их слушал? Не их работа проверять контрагентов. Но кому это важно? Важно найти всех козлов отпущения. Сегодня их целое стадо. И все они присутствовали в зале для совещаний.
Этот пятнадцатиминутный разнос произвёл какое-то удручающее впечатление не только в плане собственной неудачи - она с трудом узнала в президенте компании своего любовника. Он был совсем не похож на того мужчину в потёртых джинсах, свободной футболке и с распущенными волосами. Хотя не нужно особо удивляться, она долгое время знала его другим, но всё же…
Сегодня он был по-хищному подтянут, готовый перегрызть глотку любому, кто встал у него на пути. Глаза сверкали холодной яростью, такой, что кровь буквально стыла в жилах. Он пребывал в бешенстве, потому что потерял контроль над ситуацией и собирался наказать всех, кто помог ему в этом. Любые средства и методы… Лишь бы добиться цели. Он сделает это, жертвуя ради этого всем, чем можно… и нельзя.
Такое у неё создалось впечатление…
Она совершенно, абсолютно не знала этого человека. Возможно, просто не пыталась узнать.
Теперь засомневалась надо ли ей это вообще. Нужно подумать. Хорошо подумать. У неё есть на это время. Они ещё не были на той стадии, когда люди прирастают друг к другу. И уже не мыслят жизни врозь. Они всего лишь на стадии соприкосновения – узнавания. Привычки, желания, поведение в той или иной ситуации, взгляды на определённые вещи – ко всему этому надо прикоснуться, чтобы узнать друг друга, не только в физическом плане, но и духовном, эмоциональном. Именно сейчас должно произойти осознание твоя ли это половинка или нет.
Вместе с тем, как уже показала жизнь и сегодняшняя ситуация, для них это наиболее сложный момент в отношениях. Конфликты и ссоры, непонимание – всё это проверка на «прочность». И от того, как они справятся с этим, зависит результат – разойдутся ли они или останутся вместе, придя к чему-то большему.
Сложность в том, что их отношения развивались скачкообразно. Энджел прямо чувствовала эти колебания и вечную гонку друг за другом. Они почти перепрыгнули момент созерцания друг друга, потратив на это всего несколько минут, хотя в идеале на это уходит гораздо больше времени. Поддавшись страсти и прыгнув прямиком в постель, они сами поставили под угрозу то «большее», что могло бы быть. Вернее сказать, она сама поставила. Ведь это Энджел была инициатором их сексуальной связи.
Страсть, затмевая души и сердца, ослепляет, лишая внутреннего зрения. Она всегда маскируется под любовь и концентрирует все эмоции на сексуальном аспекте взаимоотношений. И ясно как белый день, когда взаимодействие мужчины и женщины основывается только на сексе, оно очень хрупкое и может легко разрушиться, так как страсть неизменно проходит, и если не остаётся ничего связующего, то отношениям приходит полный крах.
А у них именно так и было…
Но разве могла она подумать, что это будет иметь продолжение?
Тогда нет. Тогда ей нужен был мужчина на одну ночь, чтобы преодолеть свою неполноценность и уязвлённость; убедиться в собственной сексуальной привлекательности; удовлетворить свою гордыню.
Данте превосходно подошёл на эту роль. Она выделила его из толпы, потому что он отличался от всех. Он обладал и обладает именно теми качествами, которые отличают «мужчину-любовника» от обычных представителей мужского пола и заставляют женщин бросаться в крайности в погоне за неземным удовольствием. Ему под силу и монахиню совратить. В нём просматривалась властность, агрессивность, наглость и прямота, с которой он заявлял о своём желании. И не только о сексуальном.
Достаточно было заглянуть в его глаза и всё становилось понятно без слов. Он сразу давал понять пустит он тебя в свой мир или нет, за доли секунды оценит, достойна ты этого или нет. В нём сквозила уверенность, которая покоряла. Вкупе с его брутальной сексуальностью – это был бешеный коктейль, кружащий голову; пьянящий до беспамятства. Она же стала для него одной из тех, кто согревает его постель, а вместе с тем и самолюбие. Очередная добыча.
Эта раскованная и рискованная ночь имела для её внутреннего «я» большие последствия. Её женская сущность начала прилипать и нуждаться в нём так остро, что становилось жутковато от собственной зависимости и хотелось отлипнуть, чтобы не раствориться в нём, чего она безумно боялась.
У них даже не было возможности «понравиться» друг другу, попереживать о взаимной симпатии. Они сразу переспали, лишив себя всей таинственности и увлекательности процесса ухаживания и покорения. Сложно «обожать», когда все тайны уже открыты. Или почти все.
Но они попытались вернуться назад и пройти весь путь «свидания, цветы, подарки» с самого начала. И у них, действительно, были свидания. Самые настоящие. Их первый выход оказался на удивление спокойным. Энджел не могла точно сказать, чего ожидала, но почему-то не этого. Конечно, он не должен был кидаться на неё, но определённый тон, какой установился между ними, накладывал отпечаток на её ожидания. Правда, ей показалось, что Данте был навязчив в расспросах, но, наверное, потому, что говорить о себе ей особо не хотелось. Он-то вёл себя вполне естественно. Попытался узнать о ней больше, спрашивал про родителей, семью, о её привычках и разных мелочах, которые, в сущности, не имели особого значения. От некоторых вопросов она уклонялась, на что-то отвечала, о чём-то откровенно не хотела говорить. После ужина он отвёз её домой. И даже не остался на ночь. Она не предложила, а он не попросился.
Это оказалось неожиданно интересным – начать всё так, будто ничего и не было. И, хоть на первый взгляд всё было сомнительно, но в сердце, при всём при этом, зажглось трепетное ожидание. Кажется, такая игра его тоже вдохновляла. Она это чувствовала.
Данте привычно расположился в кресле. Упругое, достаточно комфортное, сегодня было сродни электрическому стулу. Так и ждёшь, когда долбанёт очередной разряд. Он едва мог усидеть на месте и только силой воли заставлял себя не двигаться. Даже пальцами по столу не барабанил. Откинулся и сжал подлокотники.
Был поздний час, и рабочий день давно закончился. Он уже отпустил секретаршу. Кофе ему вряд ли захочется. В самый раз выпить чего-нибудь покрепче. Однако, заглянув в мини-бар, он отказался от этой мысли и отпустил дверцу. Не время расслабляться. Всё позже. Винсенту будет дорого стоить его ожидание.
Он набрал её номер, и она ответила сразу после первого гудка. Будто ждала его звонка. Или просто случайно телефон как раз был в её руках.
- М-мм… - он даже ничего не успел сказать.
- Только не вздумай извиняться, ты поступил совершенно правильно! – выпалила она в сердцах.
- Я и не собирался!
- Вот и прекрасно! – высказавшись, она почувствовала большое облегчение. И пусть она сообщила ему не всё, что думает о нём в эту минуту, но на душе стало несравненно легче.
Он собирался бросить трубку. И сам не представлял, как сумел сдержаться, чтобы не наговорить грубостей. Было совсем не до этих истеричных выпадов. Чёрт бы побрал этих женщин с их грёбаной противоречивостью!
- Давай обо всём позже поговорим.
- Хорошо, - так спокойно и послушно ответила Энджел, что ему показалась, будто в тот раз он ослышался.
А она, так и есть, рявкнула на него и спустила пар. Да, это была чистой воды гордыня! Пусть забудет о своих куколках, которыми он вертел как хотел. Ему она не позволит так с собой обращаться.
А в этом что-то было! Не молчать, съедая всё подряд и сглаживая конфликты. Конечно, не самый удобный момент, чтобы показать свои зубки. Теперь уж как вышло…
Он ещё позвонит. Возможно, захочет встречи. Энджел подошла к шкафу…
Чтобы скоротать минуты ожидания и не метаться по кабинету как тигр в клетке, Данте подошёл к стене, на которой стене висела одна единственная незатейливая и всем известная вещица – дартс. Простая, но очень хорошая игрушка для снятия стресса и лишнего напряжения. Всегда помогало. Можно наглядно представить свою проблему и попытаться «убить» её, пригвоздив к стене. Сначала условно. Потом и в реальности.