- Это заказ. Конкретно на тебя. Обыкновенная подстава. Не прощу себе, что пропустили.
- Что теперь об этом говорить. Работать надо. Ра-бо-тать, - произнёс Данте, делая акцент на каждом слоге.
- Именно этим я и собираюсь заняться.
- Держи меня в курсе.
- Само собой. Как вернусь, сразу к тебе.
На столе у неё лежала шоколадка, поломанная на маленькие дольки. Стояла чашка с чаем.
Данте обогнул её стол и остановился позади. Пригнулся к ней и почувствовал, как она замерла.
Он был так близко, что почти касался её лица щекой. Она ощущала исходящий от него аромат лосьона после бритья. Была уверена и ждала, что он сделает что-то соблазняющее, ставшее для неё привычным. Но он сунул себе в рот кусочек шоколада и положил ладонь на компьютерную мышку.
- Вот так… - он несколько раз кликнул, - ты можешь перевестись режим видеонаблюдения.
- А зачем мне режим видеонаблюдения? – удивилась она. Этого не было в её «инструкции».
- А затем, - вкрадчиво говорил он, - что иногда мы ожидаем VIP-гостей. Или просто гостей. И должны быть готовы к их приходу.
- Чай, кофе?..
- Хм-мм… И это тоже.
- Понятно. Но ведь охрана сообщает нам о посетителях.
- Сообщает, да. – Он оттолкнулся, отодвинул папки и присел перед ней на край стола. - И ещё… - Она закинула ногу на ногу и, развернувшись к нему, замерла, глядя в лицо и сцепив руки на коленях в замок. – Ты не «фам-фаталь». Поэтому прекращай улыбаться направо и налево и устраивать катастрофы.
- Я ничего такого и не делаю, - возразила она, понимая, что кроется за этим образным выражением.
- Ты будешь делать только то, что я скажу и ничего больше. – Подобный менторский тон сразу вызвал внутренний протест. Терпеть не могла, когда с ней обращались как с куклой, не имеющей ни собственного мнения, ни способности действовать самостоятельно, видя только лишь образ шикарной грудастой блондинки. Однако, что на самом деле стояло за этими словами, она понимала. Уже познакомилась с подобными проявлениями.
- Ты говоришь чушь. И сам это знаешь. Успокой свою безумную ревность.
- Я знал, что ты меня поймёшь. – Он коснулся ладонью её щеки и, потянувшись, поцеловал висок. – Ты у меня очень умная девочка.
Оставив её озадаченной, он покинул приёмную.
Что это было: очередной собственнический жест, подкрепляющий его честолюбие или искренняя нежность? В последнее пока трудно поверить. Но очень хотелось. Хотелось, потому что при всей сложности его характера он стал для неё совершенством, а при том, что не был в её вкусе – самым красивым мужчиной на свете. И он был слишком сложным, чтобы отнестись к их отношениям легко и просто. И даже если безумно хочется, с ним нельзя бросаться в омут с головой – можно захлебнуться. А она хотела отправиться в дальнее плавание.
Он мало говорил, но и слов на ветер не бросал. И в той степени, в какой проявлял своё желание и чувства, - был искренен. Всегда оставлял за собой последнее слово и недосказанность – так, чтобы она ощущала в нём острую потребность. И это ему с успехом удавалось. Её потребность в нём росла с каждым днём. Но она не позволяла себе ждать каждого подобного жеста и слова с открытым ртом. С ним так нельзя. Если она хочет заполучить его целиком, то себя нужно отдавать по частям. Звучит неправильно и неэстетично, но так, как есть. Так, как должно быть.
В голове уже выстроилась примерная линия поведения. И хотя имея дело с ним, сложно что-то предугадать и запланировать, она знала, как будет действовать. И ничего особенного делать не собиралась, а только быть предельно вежливой и очаровательной с его партнёрами, клиентами и гостями. И с ним тоже.
В скором времени ей представилась такая возможность. Начались звонки по телефону. Пришёл тот брюнет, как она правильно предполагала, - юрист, и как оказалось – его двоюродный брат Кристиано. Она готовила кофе; распечатывала и ксерокопировала документы; отвечала на звонки и заносила пометки в его расписание рабочих встреч; связалась с экономистами и попросила отчёты; дозвонилась подрядчикам, которые затянули с договором по строительству новых складов.
За несколько минут до перерыва на ланч, она выдохнула и откинулась в кресле.
- Пообедаешь с нами? – Данте и Кристиано вышли из кабинета.
- Нет, спасибо.
- Почему?
- Неважно себя чувствую. Что-то желудок болит.
- Выпей что-нибудь от желудка. Я скоро.
- Хорошо.
Она соврала. Её немного мутило, но не настолько, чтобы отказываться от еды. Соврала, чтобы не пойти с ним и, воспользовавшись моментом, остаться одной. А всё потому, что Тим снова начал звонить.
Его маниакальность по отношению к ней уже просто бесила. Пропустив пару звонков, она собиралась ответить ему позже и сказать пару ласковых. Но только когда будет совсем одна. Чтобы Данте не слышал, потому что разговор будет не из приятных. Да и не надо ему слышать этого. Энджел даже имени Тима не хотела упоминать при нём.
Как только следующий раз Тим набрал её номер, она ответила. Если его целью было вывести её из себя, то он справился. Терпения больше не осталось. Будь она у себя дома, наорала бы на него в трубку. Но сейчас не могла себе такого позволить. Не хватало, чтобы кто-то из коридора услышал её ор, поэтому она сказала громко, раздражённо, звенящим от злости голосом:
- Тим, если ты не понимаешь нормального языка, то я могу по-другому!
- Давай встретимся и поговорим.
- Иди ты к такой-то матери! – Громко выдохнула.
Она решила поиграть на его нервах и даже написала не просто сценарий, а целую оперу и использовала в своей игре именно тот инструмент, о котором он говорил.
Вот теперь она улыбалась. И у тех, кому предназначалась, мелькавшая на её губах улыбка, перехватывало дыхание.
Она так и дышала сексуальностью. Он заметил эту разительную перемену, но не мог понять, как она это делала. То ли её движения стали слишком плавными и отточенными, и привлекали внимание, то ли в глазах появился особый блеск. Но единственное верно – она вела себя так, чтобы утереть ему нос.
- Юристы передали договор от подрядчиков. – Она шагнула на порог и остановилась.
- Давай.
Она неспешно прошла, позволяя ему «съесть» себя глазами. Её снисходительный вид говорил о том, что она прекрасно представляет, какое производит впечатление. А главное, зачем она его производит. Остановившись рядом с ним на расстоянии вытянутой руки, она положила документ на стол. Мягко и чарующе улыбнулась:
- Что-нибудь ещё, мистер Конти?
- Да.
- Что?
- Закрой дверь с той стороны.
- Ну, зачем же так, - сказала она тоном, каким разговаривают с малолетним ребёнком. – Я ведь так стараюсь угодить. Делаю всё, что вы только попросите.
- Поменьше рвения, мисс Лоран, и всё будет просто прекрасно.
Передвигаясь с кошачьей грацией, она покинула его кабинет.
Показалось, или за дверью послышался её смех?
Да, как он и ожидал, это оказалось весело. Даже ещё веселее. Стоило ли надеяться на её безоговорочную капитуляцию.
Энджел захлопнула дверь и прошла к своему креслу. Острый уголочек, лежавшей на краю стола папки, ткнулся в бедро. Она выругалась вполголоса, побоявшись что испортила чулки. Для тонкого капрона хватит и самой малюсенькой затяжки. И это можно сделать даже сквозь ткань. Такое уже случалось.
Только она задрала платье, чтобы посмотреть, порвала ли чулок, как услышала щелчок дверного замка.
Вот и доигралась.
Она медленно опустила подол и разгладила его на бедре.
- Ты так на меня смотришь… - Взяла со стола лист бумаги и обмахнулась им как веером. – Что мне становится жарко… - От собственной смелости и его взгляда она начала заливаться краской. И ей на самом деле стало жарко. Очень.
И как тут не посмотреть? Специально подстроила, чтобы он застал её в таком интересном положении? с задранным платьем и полюбовался оголённым бедром и кружевной резинкой? Или это такая занимательная случайность?