— И ты ему поверил?
— А зачем ему врать?
— Почему сразу — врать? Ты же сам сказал — человек упал. Дже, у него травма! Потрясение. Может, вообще память отшибло. Я вон под радугой прошла и то половины не помню. — Вилина прикусила язык, испугавшись, что сказала лишнего, но Джереми пропустил её откровенность мимо ушей.
Он задумчиво скользил взглядом по лунной дорожке.
— Ты слышал про амнезию? Ударишься головой — имя свое забудешь, не то что, сколько лет тому назад ты строил Эколу. Бедный рабочий, у него, наверное, было сотрясение мозга или что–то ещё похуже.
— Может, ты и права. Но всё равно, что–то тут не то.
— Что — не то? Я же тебе говорю — человек упал, ударился головой.
— Вот знаешь, когда я говорю с тобой, мне кажется, что ты права, и я многое выдумываю.
— Ты просто милый, маленький фантазер, Колючка. Милый и смешной.
— Никакой я не маленький! — возмущённо затряс кудрями Джереми. — Вот возьму и выкраду тебя у твоего верзилы Роберта. И увезу на лодке — далеко–далеко! Туда, где настоящая жизнь.
— Фан–та–зер, — по слогам пропела Вилина и, оттолкнувшись от шершавого и выпуклого бока лодки, выпрямилась.
— Ты уже уходишь? — сник её приятель.
— Пора, — печально ответила она, — а то мы так до утра досидимся. Вдруг Роберт проснётся, а меня нет? Я и не думала, что так далеко забреду, хотела прогуляться вокруг дома.
— Зато мы с тобой повидались. Приходи ещё! Я буду тебя ждать…
— Джереми, ну как я могу бегать от мужа по ночам? — грустно улыбнулась Вилина.
— Не надо специально бегать. Вдруг он опять уснет, а тебе станет скучно и захочется поболтать. Ты придешь сюда, я буду ждать тебя здесь.
— Пойдем, я провожу тебя до корпуса, — она взяла его под руку и повела с пляжа.
— Я серьёзно, — насупился Джереми. — Я буду тебя ждать. А если твой муж тебя разлюбит, ты всегда можешь на меня рассчитывать!
— Надеюсь, не разлюбит. Но за предложение — спасибо. Кстати, ты говорил, что влюбился в кого–то.
— Я?
— Да. Только что! Дже, какой ты забывчивый! Прямо как тот бедолага, что упал с крыши.
— Тише! — Джереми остановился там, где ночь таяла и мешалась со светом фонарей. — Ты слышала?
— Что?
— Как будто кто–то шел за нами…
— Колючка, тебе надо хорошенько выспаться и выкинуть все свои сомнения и дурные мысли из головы. У тебя уже паранойя началась.
— Я серьёзно! Я слышал позади шаги, а потом, когда обернулся посмотреть, кто–то ойкнул за кустами бугенвиллии.
— Бедный мой рыцарь, — Вилина провела ладонью по скуластой щеке, — с тобой явно творится что–то неладное. Я даже беспокоюсь. Пойдем скорее, я провожу тебя до двери и побегу домой. Ты только представь — муж проснулся, а жены нет дома. Кому такое понравится?
— Нет, я провожу тебя, — заупрямился Джереми.
— Я старше тебя, ты должен меня слушаться.
— А я, зато, сильнее, — глядя подруге прямо в глаза, произнёс он.
— С чего ты взял?
— Не заставляй меня это доказывать.
— Хм, может ты и прав. Но все равно, не надо меня провожать. Вдруг Роберт проснётся и увидит нас вместе.
— Мне всё равно!
— А мне нет, — мягко ответила Вилина, — правда, Дже, не надо. Я рада, что увиделась с тобой и поболтала, но я не хочу проблем. Понимаешь?
— Понимаю, — вздохнул Джереми, обречённо кивнув растрёпанной головой, — я тоже не хочу, чтобы у тебя были проблемы, Вилина.
— Спасибо, друг.
— И помни — ты всегда можешь на меня рассчитывать.
— Окей.
Она хотела поцеловать его в щеку, но промахнулась, и поцелуй пришелся на самый уголок твердых губ. Сердце упало вниз, а она повернулась и побежала под горку — туда, где начинался городок семейных.
Глава 9
«А говорят, на свете есть какой–то интернет».
Софи подслушала эту фразу в туалете.
Что за интернет, и почему она ничего о нем не знает? А вдруг ей это нужно?
Когда она выбралась из кабинки, оправляя на ходу юбку, шептавшиеся возле умывальников девочки, уже упорхнули.
«И у кого теперь узнать?», — думала Софи, намыливая руки розовой пеной из дозатора и разглядывая своё отражение в натёртом хлопотливыми работниками зеркале.
Следующим уроком была математика.
— Мистер Вилль, — как можно душевнее спросила Софи, — вы знаете, что такое интернет?
— Нет! Нет, не знаю и знать не хочу, — затряс обоими подбородками учитель, и мягкий пух на его голове заколыхался в такт розовым щёчкам. — И тебе знать не надо! — добавил он, протирая запотевшие очки носовым платком.
— Но почему? — искренне удивилась она.
— Потому, — пропыхтел мистер Вилль, — что всё, что вам нужно знать, вам сообщают. А что не сообщают, то знать не нужно! Иди, иди, — помахал он пухлой ладошкой, взволновав стайку прозрачных пылинок, — пиши свою музыку.