— Ну, это еще более или менее, — буркнул Гельмут. Скрестив руки на груди, он скептически окинул взглядом запечатленный в масле фрагмент Эколы — белая стена, крупные зеленые листья и ярко–розовые цветы бугенвиллии на фоне ослепительной синевы тропического полдня. — Так что там за повод? Что за сборы?
— Софи отмечает день рождения. Праздников у нас не так много. Соберётся вся наша небольшая коммуна… это, кстати, её картина.
— Она рисует? — успевший отойти профессор, вернулся и пристально всмотрелся в кусочек картона с именем автора. — Софи Кармэл, — проговорил он задумчиво.
— Да, да. Очень талантливая девочка. Её конёк — реализм. Не ультра–реализм, конечно, но очень неплохо. Как вы считаете? — вкрадчиво пропел Хорёк.
— Неплохо, да. Талантливый ребенок. И этот ваш Джереми чуть было не свел её в могилу! Нет, надо лично, лично во всём разобраться! Когда вы отмечаете и где?
— После вечерней медитации — на «длинном» пляже. Как обычно. Мы все праздники отмечаем либо на площади, либо вечером — на пляже. В зависимости от повода. Знаете, день рождения это всегда торт со свечами. В сумерках они горят особенно эффектно. Правда, иногда на океане бывает ветрено, но мы приспособились! Ставится огромный шатер — он защищает от ветра. Его украшают гирляндами, шариками…
Фреттхен тянул шею, отчаянно жестикулировал и говорил, говорил, говорил, следуя за профессором. Но тот его не слушал. Невольно ускоряя шаг, он шёл мимо пейзажей, натюрмортов и портретов. Скользил по ним взглядом, так что картины сливались в пёстрый фон, на котором Гельмут мысленно рисовал образ хрупкой девушки. С темных от воды кудряшек стекают тяжелые капли, мокрая блузка облепила маленькую, круглую грудь, тонкие руки обвивают загорелые коленки, на песке — босые ножки с ровными пальчиками.
«Софи Кармэл — красивое сочетание… Софи Кармэл».
Весь оставшийся день он перекатывал во рту имя и фамилию очаровательной художницы — принимая ванну и мечтательно изучая пустой потолок, тщательно выбривая впалые щеки, надевая тончайшую из своих рубашек и обуваясь в лёгкие мокасины, стоимостью в не самое плохое ювелирное изделие.
«Софи Кармэл», — слетело с губ волшебным заклинанием, когда он взялся за ручку входной двери.
Выйдя из дома, он задумался на секунду и уверенно свернул в сад. Там он сорвал для именинницы розу — крупную, нежно–сиреневую, с тонким, едва уловимым ароматом.
— Это мне?
Тёмные глаза под пепельной челкой засияли такой чистой радостью, что у Гельмута дрогнуло сердце. Милена никогда так не радовалась даже дорогим подаркам, не то, что цветку.
— С днём рождения, Софи.
Он старался выглядеть равнодушным в глазах веселящихся подростков, их учителей и школьного психолога, повсюду сующего свой острый, веснушчатый нос. Подарок — это всего лишь дань вежливости. На день рождения не принято являться с пустыми руками.
— Спасибо! — она шумно вдохнула аромат цветка и, отломив колючий стебель, воткнула розу в петельку блузки.
— На здоровье, — сдержанно улыбнулся Гельмут и отправился к шатру, где Хорёк колдовал над огромным, многоярусным тортом. Бегал на цыпочках вокруг стола, втыкал в шоколадную глазурь разноцветные, витые свечи.
Ему помогала Мэйли. Изящная и хрупкая, с прямой спиной и грацией балерины, она напоминала танцовщицу из музыкальной шкатулки. Крутилась, выставляя на стол башенки из пластиковых стаканов и тарелок, ни на секунду не теряя безупречной осанки и четкости движений. Подол её нежно–розового платья разлетался балетной пачкой.
— Какой вы сегодня нарядный, будто жених! — мягкий грудной голос, лучистый взгляд раскосых глаз и приветливая улыбка не произвели на Гельмута никакого впечатления.
— Вы лучше за учениками смотрите. Насколько мне известно, Джереми — ваш любимый ученик? — тон не оставлял сомнений — профессор не настроен шутить.
— Да, он очень способный мальчик, — сдержанно кивнула китаянка.
— Так почему же вы не развиваете его способности? Почему он не пишет музыку, а занимается какой–то ерундой?
— До него иногда трудно достучаться, — ответила Триоль, — он весь в себе. Творческие люди часто бывают интровертами.
— Задача учителя именно в этом и состоит — достучаться. Заронить в податливую детскую душу интерес к предмету. Нотной грамоте и обезьяну можно научить. Заинтересовать, дать толчок — вот что входит в ваши обязанности.
— Я понимаю, — Триоль почтительно склонила голову с аккуратным пучком на затылке. — Джереми нуждается в большем внимании. Я помогу ему влиться в коллектив и раскрыть дремлющие таланты на благо своё и общества.