Так и случилось.
Не успел Гельмут окончить школу и порадоваться приличному аттестату, как в семье разразился скандал. Из дома пропали деньги - вся дневная выручка, сложенная лично главой семейства в ящик пузатого комода. Ключ хранился в кармане широких, вечно облитых пивом штанов господина ресторатора. Кто и когда вынул ключ и завладел деньгами, так и осталось тайной, но отец накинулся с обвинениями на сына. А когда тот, впервые за долгие годы взорвался праведным гневом, Верхаена-старшего накрыло так, что он затрясся и пошел на Гельмута с дубовым табуретом. Подросший и возмужавший Верхаен-младший выбил табурет ногой и кинулся в бой. Как два борца, катались они по лысому от старости ковру, не слыша крики обезумевшей жены и матери. Победила молодость, и это положило конец побоям и оскорблениям. Вскоре Гельмут покинул отчий дом навсегда.
Перепуганная дракой сестра разбила копилку, а мать достала из запасников горсть золотых побрякушек, которые время от времени скупала у местных пьяниц, жаждущих опохмела.
Этого хватило на билет до Миннеаполиса, где жила родная тетка Гельмута. Она приютила симпатичного племянника и помогла ему устроиться на работу в тот же самый торговый центр, в котором сама много лет продавала элитную косметику.
Так Гельмут начал карьеру продавца в отделе подарков и сувениров фирмы Холмарк. Проводить дни среди плюшевых мишек и ярких открыток было куда приятнее, чем в дыму и пьяных визгах. Но амбициозный молодой человек мечтал о большем. Он хотел войти в круг победителей.
За спиной Верхаена раздался мелодичный звонок причудливо стилизованного телефонного аппарата - профессор любил антиквариат. Он мог себе это позволить. Под проект открыли щедрое субсидирование.
Гельмут шагнул с залитого тропическим зноем балкона в прохладу комнат и поднял трубку:
- Алло.
- Господин Верхаен, простите за беспокойство, это Марк. Марк Фреттхен.
- Марк, вы можете называть меня по имени, я же говорил.
- Совершенно верно! Простите, Гельмут. Я звоню, чтобы удостовериться, что наша договоренность в силе. Быть может, у вас изменились планы...
- Нет, мои планы не изменились, - спокойно и с достоинством ответил Верхаен, - я сейчас выхожу.
- Так я вас жду у школы, - оживился Хорёк. - Я покажу вам нашу главную галерею, познакомлю с лучшими работами, а потом мы поужинаем в «Лангусте». В «Бризе» вы уже были...
- Договорились.
Профессор положил трубку. Его взгляд упал на портрет в серебряной рамке: цветная студийная фотография, с которой безмятежно улыбались крупная голубоглазая блондинка и два похожих на неё белобрысых мальчугана - Марти и Джонатан. Сейчас они оба взрослые, а Джонатан уже обзавёлся семьей. Верхаен взял в руки более поздний портрет супруги. Да, Милена постарела. Пышные кудри посеклись и поредели, округлые щёчки стекли вниз, грудь опала. Время безжалостно ко всем без исключения.
Он спускался по лестнице, насвистывая нехитрую мелодию. Ту самую, под которую они впервые танцевали с Миленой.
Молодому продавцу из отдела подарков Холмарк сказочно повезло. Судьба послала ему дочь известного банкира. Она вошла в отдел уверенной походкой, покачивая полноватыми бедрами, и, капризно выпятив губу, двинулась к полкам с игрушками.
Гельмут с первого взгляда понял, что в его тихий залив заплыла крупная рыба. Да что там рыба! Акула! В ушах искрились бриллианты, под круглым локотком пристроилась сумка Луи Вуиттон, и даже простое на вид льняное платье выдавало безукоризненный вкус и чувство стиля.
- Разрешите вам помочь, - предложил он, почтительно склонив голову.
- Будьте так любезны, - томно произнесла она и ткнула розовым ногтем в мягкий живот плюшевого медведя, - у вас есть что-нибудь покрупнее этого?
- Секундочку!
В подсобке, в открытом ящике, лежал огромный, лоснящийся шоколадными боками мишка - неразобранный товар. Гельмут не успел навесить ценник и выставить его на продажу.
Да, - расцвела Милена, это именно то, что она искала.
- Сколько? - она вынула из сумки кошелек.
- Для вас - бесплатно, - не раздумывая ни секунды, произнес Верхаен.
Девушка закусила губу, но не сказала ни слова.
Она просто развернулась и пошла из отдела вместе с подарком, будто так и должно быть.
- Простите, - Гельмут догнал её у самого выхода.
- Вы передумали? - усмехнулась она.
- Нет, что вы. Я счастлив одной только мыслью, что буду связан с вами этим подарком. Не посчитайте это подкупом... но, могу ли я надеяться когда-нибудь увидеть вас снова?