- Ну, типа. Он больше со своими земляками работал, потому и не выучил язык. Он сожалеет и просит его извинить.
- А давно он здесь? - поинтересовался Джереми.
- Где, в стране? Чуть больше трёх лет. Своими руками строил Эколу. Раньше, два с половиной года назад, на этом самом месте начиналась степь... А они, строители, в смысле, в бараках жили. Вода - привозная. Кондиционеров в бараках нет. Земля, как раскалённая печь. Ничего на ней не росло, одни колючки. Сейчас Экола - рай. Настоящий рай, цветущий сад. И такие приятные молодые люди, то есть, мы...
- Да погоди, не тараторь, - поморщился Джереми. - О чем ты? Какие два с половиной года? Экола уж никак не меньше тридцати лет стоит, а то и больше. Может, тридцать два с половиной?
- Хайли не знает цифр на своем тарабарском, ага, - ухмыльнулся Боб.
- Нет, он говорит два.
Обратно в «детский городок» друзья возвращались налегке, в глубокой задумчивости. Вернее, Джереми и Хайли задумчиво молчали, а Боб косолапо пританцовывал и беззаботно подпевал репродукторам.
- То ли замок,
То ли город на холме,
Степной мираж...
- А что он ещё сказал? - нарушил молчание Джереми.
- Он сказал, что это его любимый сорт кофе.
Глава 8
Вилина лежала на спине, уставившись в тёмный потолок, и под ровное сопение мужа перебирала в уме недавние события.
Напутствия Хорька, сладкое шампанское и янтарная капсула, взрыв красок и эмоций. Оживленные лица, белый пух в волосах, на ресницах, на платье. Казалось, ещё немного, и она сама обернется огромной чайкой, и, кувыркаясь в воздухе, в чистейшей, праздничной синеве, захлебнётся от восторга и эйфории.
Но вот они с Робертом - рука об руку - подходят к радуге, и тело теряет легкость. Его резко и хлестко сводит в дугу. Когда Вилина уже близка к тому, чтобы закричать от боли, пытка неожиданно кончается.
Все её существо словно раздваивается. Голова невесомая, точно изнутри заполнена горячим паром. Улыбка - пушинкой - пристала к губам, а сердце наливается непонятной тревогой. Сможет ли она стать хорошей женой? «Ты должна, обязана стать идеальной женой Роберту» - стучит в ушах так, словно она учила эту фразу наизусть. «Должна, должна, должна», - отзывается эхом в пустой голове. Должна стать матерью его детей. Преданной подругой и великолепной любовницей.
Наверное, она старалась. Наверное, ему было хорошо. Как жаль, что в памяти не осталось воспоминаний о той, первой ночи. Лишь синяки по всему телу и запёкшаяся кровь на губе.
Что это - радуга или таблетки? Что одурманило её до потери себя? Она была, словно хмельная, не ведала, что творит и что творят над ней. Вилина вздохнула и покосилась на мужа.
Счастливчик - спит безмятежно, как ребёнок, поджав колени к животу и заткнув огромные кулаки под подушку. Устал - слишком много впечатлений. Упал, как подкошенный, и заснул. Даже не притронулся к молодой жене.
А ей не спится. В первый раз за всю свою жизнь, она не может понять, что именно её печалит. А, может, просто не хочет? Нет, это совсем на неё не похоже. Она всегда честна и откровенна с собой и другими.
Выходя замуж, Вилина собиралась покончить с детской привычкой вести дневник. Возможно, она поторопилась с этим решением. Возможно, написанное на бумаге само выстроится в гладкую, ровную цепочку, так, что сразу станет ясно - почему вместо обещанного счастья в душе поселилась непонятная тревога.
Вилина осторожно, чтобы не разбудить мужа, соскользнула с кровати, подобрала с пола просторный, расшитый драконами халат, накинула и на цыпочках вышла из комнаты.
Бесшумно сбежала по широкой лестнице вниз и отыскала в прихожей не распакованный рюкзак. Увы, дневника в нём не оказалось.
Она снова и снова перебирала немудрённые одёжки, книжки и блокноты, заколки и браслетики из бисера. Дневник пропал.
Теперь она огорчилась по-настоящему. Он был её самым близким другом. Даже ближе, чем Джереми.
И вот, у неё не осталось друзей.
«Но ведь у тебя есть муж, - зазвучал в ушах вкрадчивый голос Фреттхена, - отныне и навеки, он и есть твой лучший друг, партнёр и вторая половинка».
И ведь не поспоришь. Так и есть.
Но почему на сердце так тяжело, а глаза слезятся, точно от лука? О том, чтобы лечь и уснуть, не может быть и речи.
Вилина сложила в рюкзак рассыпанные по полу вещи, подумала и вытащила обратно любимые старые джинсы и футболку с шутливой надписью: «Если ты можешь это прочесть - ты подошёл слишком близко».
Лучший способ разогнать тревогу - это прогуляться перед сном.
Синяя ночь, нежно подсвеченная луной, стрекот сверчков и тёплое дыхание океана приласкали душу, успокоили беспокойное сердце и охладили пьяную голову.
Она пошла по направлению к «длинному» пляжу, но, вспомнив про крутой тернистый спуск, развернулась и зашагала к «детскому городку».