Упираясь ногами в дно лодки, он грёб изо всех сил. Его босые ступни омывала вода.
- Дже! Я не умею плавать!
Какая она смешная и жалкая - мокрая Болонка! Красная юбка облепила ноги. А прозрачная кофточка... о! ... лучше и не смотреть. Но взгляд все равно тянулся к ней, и - признался себе Джереми - в таком виде Софи нравилась ему гораздо больше.
- Ничего, зато я умею, - улыбнулся он ободряюще. - Я тебя спасу.
Трясясь от холода, она отжимала волосы.
- Я бы повернул назад, но до «длинного» сейчас ближе, - сказал Джереми. - Мы проплыли большую часть пути.
Они как раз огибали скалистый мыс полуострова. Впереди, на скрытом туманом берегу затеплились мягкие оранжевые огни. На Эколу, на скалы, на чёрный, неспокойный океан быстро опускались сумерки.
- Я замёрзла, - заныла Болонка. - Ты хоть знаешь, сколько мы тут уже болтаемся? А на «длинном» готовятся к медитации. Куда мы явимся в таком виде? Ты посмотри, на кого я похожа! - дрожащими пальцами она оправляла липнущую к телу блузку.
И правда. Джереми совсем забыл о времени. У него и часов-то не было. Брать с собой в море часы - это всё равно, что загорать в толстом свитере. Бессмысленно, почти кощунственно. Он попытался грести быстрее, но танцующая на волнах лодка сделалась неуправляемой. Вёсла рвались из рук.
- Колючка, осторожно! - взвизгнула Софи.
Снова на них обрушилась стена горько-солёной воды. Раздался треск - лодка царапнула дном о камни.
- Я же сказал, не смей называть меня Колючкой!
Он видел, как Софи съежилась, точно от пинка, но тут же вскинула голову, тряхнула мокрой челкой - вся желчь и яд.
- Ну да! Конечно, нельзя! Это же ваше с Вилиной словечко!
- Придержи язык! - разозлился Джереми. - Не твоё дело!
- А вот и моё! - не унималась Болонка. - Нам Хорёк что говорил? Если где-то в Эколе что-то не так, сразу сообщайте мне. Не успела замуж выйти, уже по ночам к тебе на «рыбацкий» бегает!
«Она подглядывала!» - Джереми вспомнил, как ему послышался чей-то возглас в кустах бугенвиллии и сжал кулаки. Вернее, впился ногтями в крошащееся дерево.
- Закрой рот! Только попробуй кому-то что-то рассказать. Мы просто гуляли, поняла? Не суди по себе о людях!
Хотелось сгрести девчонку в охапку и вышвырнуть за борт. Или, на худой конец, надавать ей пощечин. Вот зараза - еще разболтает по всей Эколе, накличет на Вилину неприятности. Снова - теперь уже не от страха перед штормом - зашлось сердце, тревожно, сладко... Поздний вечер. Белый пляж, залитый лунным светом и высокая девичья фигура в выцветших добела джинсах и нежно голубой футболке. Точно светится изнутри, окутанная холодным сиянием... «Это из глубины тела мерцает душа», - думает Джереми. Вот что всегда влекло его к Вилине - это глубокое мерцание, рвущееся наружу, то, чего не скрыть даже днем, а тем более - в полумраке.
Конечно, он и Вилина не сделали ничего плохого. Прошлись немного по берегу - ну, и что? С каких пор дружба считается преступлением? А с другой стороны не хочется её подвести. Ему-то всё равно, а она - замужняя дама.
Что там опять пищит эта девчонка?
- Дже, мы тонем! В лодке вода!
- Да успокойся ты! - прикрикнул на неё Джереми. - Она здесь уже давно. Перехлестнуло через борт.
Но вода прибывала. К счастью, по ту сторону мыса волны были не такие огромные, и ветер дул в спину - подгонял. Жаль, что лодка - не парусник. «Длинный» приближался - но гораздо медленнее, чем хотелось бы. Джереми больше ни о чём не думал - работали только лёгкие и мышцы, однообразно, яростно, на пределе возможного. Ни на что другое не оставалось сил. Уши заложило. Зрение лишь смутно ловило оранжевый блеск костров на берегу. Голова отключилась, как во время медитации. Только теперь это была медитация о собственном спасении.
А потом они оба вдруг оказались в холодной воде. Темно, где-то, кажется, совсем близко, океан плещет о скалы. Рядом барахтается Болонка. Джереми схватил девчонку за волосы и поплыл, надеясь, что в направлении «длинного» пляжа.
Он так и не понял - добрался ли до берега сам или кто-то их вытащил. Запомнил удивлённые возгласы, мелькание рук и Хорька, который метался от них с Болонкой к Верхаену.
- Это никуда не годится! Вы могли погибнуть! Ты рисковал не только своей жизнью, ты рисковал жизнью другого человека. Не плачь, Софи. Бедная девочка.
Болонка размазывала слёзы и куталась в наброшенный кем-то плед.
Ей протягивали чашку с чаем. О, да это сам господин Верхаен.
- Завтра жду вас у себя в кабинете.
Для Джереми у него чая не нашлось, только указание прибыть на разбор перед утренней медитацией.
Джереми сидел на песке, покачиваясь от слабости, уставившись в костёр. От огня струилось тепло, в котором растворялся только что пережитый кошмар.