Внутри здания громыхнуло. Словно некто, испуганно вскочив, опрокинул шкаф или стол. Звук получился не громким, но упругим и сильным, как хлопок в ладоши, и тут же - резиновым мячиком - заскакал по гулким этажам, разрастаясь, будто снежный ком, становясь все резче, навязчивее, смелее. Вслед за ним разнесся пронзительный длинный свист, и гигантский металлический монстр выглянул сразу во все окна своими разноцветными глазами.
Мог ли Хайли побледнеть? Нет, конечно. Его черты сливались с темнотой, и лишь на долю секунды Джереми почудилось, что по лицу друга расползается мучнистая маска страха. Почудилась дрожь в его руке... Нет, это гудела под ногами земля. Её озноб усилился и обернулся полчищами злых муравьев, которые взбирались по ногам, ползали по телу, проникали в уши и мозг - и кусали, кусали... Хотелось закричать от ужаса и пуститься наутёк, но, словно в кошмарном сне - лодыжки окаменели, так что ни шагу не ступить, а губы сделались ватными и распухшими, будто обкусаны пчелами.
Парализованные жестокой судорогой, Хайли и Джереми застыли соляными столбами, и только на Боба вибрация, казалось, не подействовала. Он удивленно озирался, крутил головой и бубнил:
- А что, Дже, это и есть твоя радуга? А что это они ночью не спят? Разбудили гадов, ага? А что это они иль... илю... эту... и-ли-ми-на-ци-ю... устроили?
Длинные слова всегда давались ему нелегко.
Первым вырвался из оцепенения Хайли. Потянул Джереми за рукав:
- Пора мотать отсюда, пока нас не застукали. А ну-ка, двинули, парни.
И они «двинули» - не понеслись стремглав, а побрели, с трудом волоча словно закованные в кандалы ноги. Страх понемногу отпустил, а вместо него в мыслях воцарилась какая-то неразбериха. Тряска всё перепутала, разворошила, точно сквозняк - разложенные на столе документы. Откуда-то потянуло дымком и жареным на углях мясом.
- У работников праздник, - сообщил Хайли, едва ворочая языком. - Забыл, как называется. Какой-то национальный.
- Откуда ты знаешь? - спросил Боб.
- От Рамона.
Они вышли из темноты на свет, в жёлтое сияние фонарей. В рабочем посёлке что-то происходило. Между рядами длинных зданий, испещрённых дверями, собралась нарядная толпа. Никаких синих халатов - мужчины пестрели футболками всех цветов и оттенков, женщины блестели тяжелыми серьгами, бусами, цепочками и браслетами, мели асфальт подолами, расписанными невиданными цветами и птицами. Толпа собралась вокруг молодого парня с завязанными глазами. Улыбаясь от уха до уха, он размахивал длинной палкой, пытаясь достать до подвешенной на верёвке игрушки внушительных размеров.
- Смотрите, смотрите, - возбужденно закричал Боб, тыкая в неё пальцем, - здоровская лошадка! Из чего она? Из фольги? Блестит!
- Это пиньята, - объяснил Хайли, - они клеят её из бумаги, а внутрь кладут конфеты, шоколад, орешки.
- Я люблю конфеты, - простодушно сказал Торопыга, - и шоколад тоже. И орешки!
- Подойдём, поближе? - неуверенно спросил Джереми.
Его слова потонули в шквале радостных криков и громкого смеха - пиньята, наконец, лопнула, и на асфальт посыпался дождь из сладостей.
- Счастливые люди! - сказал Джереми. - Они, по крайней мере знают свое место в жизни, а мы? У нас и праздников-то нет, кроме дней рождения. Интересно, они хотя бы настоящие, эти дни, или тоже выдуманные?
- Зачем выдумывать дни рождения? Полная чушь! Или ты имеешь в виду возраст? Думаешь, нам не по шестнадцать лет? Прикольно. А сколько тогда? Больше или меньше? А, вот они, мои знакомые! - Хайли оживился и замахал руками, приветствуя кого-то из работников.
От пёстрой толпы отделились два парня - один высокий и худощавый, в джинсах и цветастой рубахе, другой в шортах и белой тенниске, коротенький, коренастый, как пенёк - и направились к ребятам. Высокий слегка прихрамывал.
- Доб-рай день, дру-зья! - произнес он по слогам, широко улыбаясь, - идите, идите к нам. Это весело. Весело! - повторил он с нажимом.
- Видишь, как заговорил по английски, - Хайли, довольно улыбаясь, пихнул друга в бок, - это я его научил.
Джереми с удивлением узнал в нём Рамона, только сейчас тот выглядел моложе и приветливее - и как-то жизнерадостнее, что ли - чем в первый раз.
- Мы вас приглашаем к нашему столу, - спутник Рамона махнул рукой в сторону газонов, где в ряд выстроились длинные столы с деревянными лавками, а рядом дымили мангалы. Сок стекал на горячие угли - и те шипели. В ночном небе плясали бабочки вперемешку с оранжевыми искрами.
- Боб! Где Боб? - опомнился Хайли и завертел головой.
- Да вон он - конфетами объедается, - усмехнулся Джереми и кивнул в сторону Торопыги, который с довольным видом разворачивал очередную конфету, растягивая в улыбке перепачканный шоколадом рот.