Огрин пожал плечами.
— Боюсь, это решать не нам.
— Кентав… — Яускас запнулся, — Простите… Ичивака. Она ведь обещала устроить свидание.
Капитан качнул головой.
— В их деревне сейчас праздник. Я немного понаблюдал… в мониторах, — он нервно пробежался пальцами по столу. — Скажем так, в ближайшие дни наш визит оказался бы чудовищно не к месту.
— Что за праздник? — толстяк с громадным интересом подался вперед.
— Э-э-э… — Огрин покраснел. — Как я понял, период спаривания наступает у них лишь раз в год, и сейчас… В общем, вы поняли.
— Почему мне не предоставили записи?! — возмутился Яускас. — Кто здесь биолог, вы или я?!
— Биолог — вы, — коротко отозвался Огрин. — А дуагейцы не лошади.
— Лошади? — с недоумением переспросил Яускас. — Причем тут… — до него, наконец, дошло, и толстяк запнулся. Капитан вздохнул.
— Тиэррай. Удивительно емкое понятие, согласны?
Смущенный Яускас пробормотал что-то под нос, помолчал. Его взгляд остановился на картине, которая так до сих пор и висела над мольбертом. Присвистнув, биолог вскочил и подбежал к голограмме.
— Потрясающая работа! — он бросил на капитана недоверчивый взгляд. — Ваша?
Слегка смущенный, Огрин кивнул. Яускас восхищенно развел руками:
— Замечательно! Так вот, как они выглядят… — он впился взглядом в изображение драконессы. Хмыкнул, прищурился. — Рисунок похож на оригинал?
— Да, — нехотя отозвался Огрин. Его странно тревожило, что картину видят посторонние — какое-то нелепое, бессмысленное чувство, будто Яускас подглядел нечто глубоко интимное между ним и Тау. «Что за чушь?!» — Огрин вспылил сам на себя.
— Во всех деталях похож? — Яускас продолжал изучать драконессу.
— Насколько я сумел их передать, — чуть резче, чем требовалось, ответил Огрин. Биолог, к счастью, ничего не заметил — его целиком поглотила картина.
— Поразительно! — он обернулся к капитану — Можно приблизить? Вот тут, у лапы.
Кивнув, Огрин подошел к мольберту и коснулся сенсорной панели. Яускас возбужденно потер руки:
— Да, да… Еще немного… Стоп! — он торжествующе ткнул пальцем в голограмму. — Когти!
Огрин нахмурил брови.
— Когти, да.
Яускас моргнул.
— Как? Вы не понимаете?! — он недоверчиво оглядел капитана. — Дайте крупный план морды, пожалуйста.
— Лица! — Огрин чуть не сорвался. Тяжело дыша, он переместил изображение. Биолог невозмутимо кивнул:
— Вот так, отлично. Смотрите, — Яускас указал на изящную, точеную, грациозно-хрупкую драконью голову. — Видите? Когти такого размера нужны хищникам для забоя крупной дичи с плотной, грубой шкурой. Но этими челюстями им не разорвать мяса, такая форма характерна для рыболовов и мелких насекомоядных, глотающих добычу целиком. Более того, рога! — Яускас резким жестом ткнул прямо в картину. — Рога, мой дорогой капитан, однозначный аттрибут травоядного. Рогатых хищников в истории Земли известно лишь два — аллозавр и карнозавр, причем у обоих «рога» являлись всего лишь костяными наростами над глазами, и несли сугубо оборонительную функцию.
Огрин моргнул.
— Что вы пытаетесь сказать?
— Пытаюсь? — переспросил Яускас. — Я не пытаюсь. Я со всей ответственностью ученого заявляю, что перед нами химера.
— Химера? — капитан отпрянул.
— Искусственное существо, — пояснил биолог. — Такое же, как феи, гномы, кентавры, единороги, тролли и прочие дуагейцы.
Огрин резко поднял руку.
— Это невозможно. Вы сами говорили, что их гены настоящие!
— Говорил и могу повторить, — отрезал биолог. — Да, местные жители — настоящие, живые. И в то же время никто из них не мог возникнуть самостоятельно. Капитан, поймите: все, что эволюция способна пропустить сквозь жернова естественного отбора — уже обитает на Земле. И есть множество реальных, прозаичных причин, почему мы не видим вокруг кентавров и драконов. Если бы они отвечали эволюционным законам, они бы уже существовали!
Яускас отвернулся от голограммы и взглянул Огрину в лицо.
— Капитан, я понимаю ваши чувства. Но, как вы уже заметили, я ученый, и бороться с тиэррай — моя работа. — он скрестил на груди руки. — Вам придется отодвинуть эмоции и признать сухой факт: красота, что мы видим вокруг, гармония и совершенство целого мира, все это было специально разработано для нас, людей. Просто потому, что иначе оно не казалось бы нам совершенным!
Огрин кусал губы, нервно сжимая и разжимая кулаки.