Ичивака ответила не сразу.
— Вам следует больше узнать о драконах, — сказала она наконец. — В вашем… корабле есть хранилище знаний. Обратитесь к нему. Когда мы встретимся в следующий раз, вы должны знать хоть что-то.
Тихий перестук копыт начал удаляться в сторону выхода. Огрин сглотнул.
— Постойте! — он обернулся и заставил себя спокойно взглянуть на феерическое существо напротив. — Вы так и не объяснили, зачем нам свидание с драконами.
Ичивака загадочно улыбнулась.
— Когда мы встретимся в следующий раз, — повторила она негромко, — Вы уже будете знать ответ.
Кентаврия ушла, и в каюте словно потемнело. Некоторое время Огрин молча стоял у иллюминатора, заново переживая странную беседу. Да-а, скажи ему кто всего месяц назад, что в результате самого рискованного и самого героического путешествия, когда-либо предпринятого людьми, он будет, как подросток, глазеть на обнаженную женщину, которая, к тому же, наполовину лошадь?! Огрин содрогнулся. Его практичный, цепкий ум до сих пор отчаянно сопротивлялся, запрещая разуму верить глазам, беззвучно крича — «невозможно!». Но в этом мире возможно было все.
Взгляд Огрина случайно скользнул по старомодной книжной полке у двери, и задержался на пурпурном корешке с золотым тиснением. Помолчав, капитан с силой потер подбородок.
— Хельга, Яускас, Бьорн, зайдите ко мне, — негромко произнес он, дотронувшись до сенсора терминала. Книга жгла ему глаза. Неужели случайность?.. Именно эта книга. Именно здесь.
Повинуясь внезапному импульсу, Огрин подошел к полке и взял «Марсианские хроники». Интересно, живут ли тут эльфы? Смуглые и золотоглазые?
Его передернуло. Впору уж думать, что корабль погиб где-то в космосе, а невозможное вокруг… Но Огрин был слишком упрям, чтобы принять подобное. Его сжигала потребность найти рациональное, логичное объяснение всему, что происходит. И рано или поздно он найдет. У всего есть причины. У всего есть смысл. Даже у обнаженных четвероногих красавиц с жемчужными нитями на хвосте…
— Друзья, — сказал он, когда офицеры собрались. — Надо принять решение.
Космонавты расселись по креслам. Некоторое время царила тишина, начать разговор никто не решался: Ичиваку видел не только капитан. Ее странный, неуловимый аромат до сих пор сохранялся в каюте.
— Яускас, — Огрин наконец собрался с мыслями. — Вы биолог. Вы больше любого из нас знаете о законах развития жизни. У вас есть теории?
Невысокий, полноватый, с окладистой черной бородой и давно нечесаной гривой таких же волос, всегда энергичный и веселый Яускас сегодня казался необычно тихим.
— Чтобы ответить на ваш вопрос, не нужно быть биологом, — он развел руками. — Вы ведь и сами все понимаете, капитан.
— Нет, не понимаю, — возразил Огрин. — Я только вижу, но не понимаю. Вижу кентавров, фей, гномов, а что было вчера, мы все помним, не так ли?
— Беккер клянется, что встретил в лесу единорога, — вставил Бьорн. — Говорит, был слишком потрясен, чтобы сфотографировать.
— Сегодня Ичивака обещала познакомить меня с драконами, — тяжело произнес капитан. — Яускас, я не спрашиваю, каким образом на только что открытой планете может существовать гибрид земной девушки и земной лошади. Я готов верить, что подобное существо возможно, и даже возникло здесь самостоятельно, в процессе эволюции. Но я не могу, не имею права верить, что в семи парсеках от Земли, на совершенно чужой планете, случайно появилась точная копия нашей, человеческой мифологии.
— Средневековой европейской, — уточнила Хельга, сухая, всегда подтянутая и прямая, как палка, глава медицинской службы. — И скажите за это спасибо. Если б мы угодили в шумерскую мифологию, или в мир духов майя… — она свирепо улыбнулась и резким, отрывистым движением чиркнула ладонью поперек горла.
Яускас опустил голову, сцепил руки на пухлом животе.
— Я много размышлял, — признался он. — Меня даже посетила страшная мысль, что, быть может, мы не долетели до цели…
— Эта мысль посещала всех нас, — резко оборвал Огрин. — Проверить ее невозможно, и мы должны исходить из теории, что живы и видим то, что видим.
— Тогда будем логичны до конца, — серьезно ответил биолог. — Самое простое объяснение — все, окружающее нас, взято из нашего же воображения и каким-то образом материализовано. Увы, это невероятно, поскольку в таком случае местные жители общались бы на одном из языков Земли.
— Согласен, — кивнул Бьорн. — Кроме того, мы видели животных, которых на Земле ни в одном мифе не встречалось. Да и в остальном множество расхождений, взять хотя бы кентавров…