– Ладно. На десять дней разрешаю, – согласился Эппельбаум. – Только потом не жалуйтесь.
На следующий же день Костя Таганцев привез в «Яблочный спас» Анастасию, и она поселилась в моем номере. Я еще приглашала Сашку воспользоваться случаем и меня проведать. Но почему-то дочь наотрез отказывалась ко мне приезжать и даже слушать не хотела ничего, что касалось «Яблочного спаса» в частности и «Райского плода» вообще.
Сашка вообще в последнее время вела себя странно, и я списывала это на то, что она никак не может до конца принять мою беременность. Меня это тревожило, а волноваться не хотелось, поэтому я, вопреки своему обычному правилу, отложила решение этой проблемы на потом. Авось само рассосется.
Единственное, что я сделала, – это попросила Натку вывести Сашку на разговор. Порой моей безбашенной сестрице она рассказывает больше, чем мне. У Натки более легкий характер, и иногда это бывает только на пользу. Натка обещала, конечно, но пока так и не выбрала момент поговорить с моей дочерью. Ладно, время терпит. Я только надеялась, что дочь не вляпается в новые неприятности с налоговой. Из старых она вылезла совсем недавно и наотрез отказалась сообщить мне, где взяла необходимые для этого деньги. Видимо, помогли родители Фомы. Спасибо им.
Два дня мы с Анастасией Лебедкиной провели гуляя по парку, плавая в бассейне, который располагался в подвале, смотрели любимые фильмы на большом телевизоре и читали книги. Привезя Настю, Костя заверил меня, что работа над разоблачением преступной сети по торговле детьми идет по плану, только очень медленно.
– Зацепиться практически не за что, – посетовал Таганцев. – Все, что делает Эппельбаум с компанией, оформлено так, что не подкопаешься. Ребята нашли несколько матерей, которые отказались от своих детей в пользу конкретных лиц, дав свое согласие на усыновление. Говорить согласились только две. Обе проходили через слушания в Москворецком суде.
– Не в нашем? Не в Таганском? – не буду скрывать, эта информация вызвала у меня чувство облегчения, потому что участие Плевакиных в схеме до сих пор сидело во мне занозой, вызывая тупую боль в груди.
Несколько раз я порывалась поговорить с Анатолием Эммануиловичем, поднимала телефонную трубку, чтобы ему позвонить, а однажды, пока еще работала, даже пришла к нему в приемную, но так и не осмелилась зайти в кабинет для этого тяжелого разговора. Просто не хотела терять остатки иллюзий.
– Нет, не в Таганском. Но это ни о чем не говорит. Два случая – это даже не статистика. Кроме того, на приемные семьи мы выйти не можем. Они надежно защищены законом. Тайна усыновления, ты же сама понимаешь. Негласно проверили «Райский плод». Обычная клиника. Дорогая, качественная. Все лицензии и разрешения на месте. Все проверки по нулям. Ни к чему не прицепиться. Но ребята работают.
– Но я бы хотела дней через десять уехать отсюда, – предупредила я с легкой тревогой. – Ты же понимаешь, что я не могу загнать себя в долговую яму, из которой потом не выберусь. Ребенком же я расплачиваться не буду. Так что ты говори, что я еще должна постараться узнать за это время.
– А я вообще был против, чтобы ты сюда ехала, – мрачно бросил Таганцев. – Это дорого и, как по мне, так очень опасно.
– Дорого, – согласилась я.
– Лена, уж если ты с открытыми глазами пошла на этот шаг, то потерпи еще немного. Я не прошу, чтобы ты находилась здесь до самых родов, но надо постараться найти хоть что-то, что позволит взять Эппельбаума за его «фаберже». Говори с людьми. С пациентками, с персоналом. Может быть, тебе повезет застать его встречу с юристами. Может, кто-то из судей приедет. Ты узнаешь его в лицо, и мы поймем, кто из них главный фигурант.
– Ага. Я узнаю этого судью, а он узнает меня, – кивнула я. – И на этом все наше расследование закончится. Ладно, Кость, я сделаю все, что смогу.
Таганцев уехал, а назавтра в соседний номер заселилась новая пациентка клиники, которую я, разумеется, сразу узнала. Это была знаменитая фигуристка Соня Майкина. Судя по размеру живота, срок беременности у нее был гораздо меньше, чем у меня и у Насти. До декрета Соне было еще очень далеко, но тем не менее она заселилась в «Яблочный спас» и за несколько дней ни разу не выехала за пределы территории. Из этого я сделала вывод, что девушка прячется.