Его цепкий взгляд вырвал из толпы знакомое женское лицо.
Это была его мать, которую он не видел без малого лет двенадцать, а то и больше. Он инстинктивно весь сжался, стараясь сделать вид, что не видел ее, но напрасно. Она его заметила, воскликнув:
— Коля!
Она шла под руку с симпатичным шатеном, который был явно намного моложе ее. Николай не удивился бы, если ее спутник оказался его ровесником. Он выдавил из себя жалкое подобие улыбки.
— Здравствуй, — он хотел добавить «мама», но поперхнулся и кашлянул. — Здравствуйте.
Он попытался быть, если не вежливым, то хотя бы воспитанным с ее очередным поклонником.
— Коленька, как ты изменился! — радостно воскликнула мать, разглядывая Николая. При этом она не отпускала руку с локтя своего кавалера.
«Да, и ты тоже изменилась, — усмехнулся про себя Николай, — раньше ты не проявляла таких нежных материнских чувств». Но следующие слова матери заставили его побледнеть.
— Это Владимир. Вова, это Николай, мой старый приятель.
Лариса улыбнулась и защебетала. Владимир протянул руку Николаю, который немигающим взглядом смотрел на мать. Он сначала не сообразил, кого она назвала приятелем, но слушая бестолковую болтовню матери, понял, что Владимир ее «почти» муж. Постепенно до него стало доходить, что она восхищалась им только как мужчиной, но не хотела признавать в нем своего сына. Уже взрослого сына. Который мог невольно напомнить ей о ее возрасте, а значит разбить все иллюзии этого молодого симпатичного человека, стоявшего рядом. Ему страшно захотелось броситься к ней со словами: «Мама, как давно я тебя не видел, наверное, лет двадцать!» Но презрение к этой лицемерной женщине было больше, чем желание отомстить подобным образом. Он смерил ее презрительным взглядом, вложив в него все чувства, которые испытывал.
— У меня очень много дел, — грубо прервал он болтовню своей матери, цеплявшуюся за мужчину, годившегося ей в сыновья. И, резко развернувшись, пошел в кафе.
— Он по-прежнему ужасно не воспитан, — сверкнула она глазами, но тут же мило улыбнулась своему спутнику, — О, не обращай на него внимания, дорогой, он всегда такой грубый, — и потянула за собой.
Николай, злой как черт, вошел в кафе, с силой толкнув дверь, которая с размаху стукнулась об стену. Бармен, стоявший за стойкой, косо посмотрел на вошедшего и быстро взглянул на охранника, который лениво потягивал свой кофе. Увидев взгляд бармена, охранник поставил свой кофе, медленно поднялся и направился в сторону Николая.
— Слушай, приятель, — протянул он и тут же осекся, наткнувшись на звериный взгляд.
— Все в порядке, не суетись, — почти приказал ему Ротов. — Две водки в один стакан.
Николай положил тысячную купюру на стойку бара. Бармен попытался изобразить улыбку, наливая двести граммов водки Николаю. Охранник еще раз взглянул на него и поплелся на свое место.
Николай залпом осушил стакан и стукнул им о стойку.
— Повтори! И дай бутылку, и еще что-нибудь…
Взяв, оставшуюся в бутылке водку и бифштекс с картошкой, Николай сел за столик.
Охранник изредка кидал на него косые взгляды. Ротов налил себе еще полный стакан и выпил его. Горячая жидкость обожгла его внутренности, и он сморщился. Постепенно водка начала притуплять ту боль, которую причинила ему встреча с матерью, но его разум оставался совершенно трезвым.
«Ну, что, приятель? Наконец, до тебя дошло? А ты, как… как идиот приехал сюда, чтобы увидеть свою фею, да? Очнулся? Ты уже любил одну женщину, верил ей. А что получил? Приятель!»
Николай снова налил себе водки, но его желудок, не получавший ничего с самого утра, сжался, заставив поставить на половину не допитый стакан.
Николай не знал, сколько прошло времени с тех пор, как он решил утопить свою злость на дне стакана. Он посмотрел на охранника, развалившегося на стуле, пытаясь сфокусировать свой взгляд. Образ охранника был таким далеким и не четким, что Николаю пришлось здорово тряхнуть головой, чтобы немного выбить хмель из нее. Завтра же он уберется отсюда, а сегодня ему как-то нужно провести ночь.
Решив заночевать в машине, Николай нетвердым шагом вышел из кафе. На его столике остался не тронутым бифштекс с картофелем и пустая бутылка из-под водки.
Свежий воздух немного взбодрил. Николай уже подошел к машине, пытаясь найти ключи в кармане брюк, когда услышал позади себя мужской голос.
— Добрый вечер. Сержант Лапин. Предъявите ваши права и документы.
Николай обернулся и тупо посмотрел на сержанта.
— Д-добрый в-вечер… — тщательно выговаривая слова, произнес он. — А зачем?
— Неужели вы не знаете, зачем проверяют документы? — усмехнулся сержант.
— Да-да, конечно. Сейчас.
Николай наконец-то добыл ключи и тщетно пытался попасть ими в замок.
Плюнув, в конце концов, на это занятие, он достал из кармана рубашки цвета слоновой кости права и паспорт, и отдал их, терпеливо стоявшему рядом сержанту. Лапин долго разглядывал его документы, как будто впервые видел диковинную штуку. Затем вернул паспорт Николаю.
— Права останутся у меня, — наконец изрек он, — вы можете забрать их в седьмом отделе ГИБДД, — пояснил он, начиная выписывать талон.
— Почему? — резко спросил Ротов мгновенно, протрезвев.
— Странный вопрос. Вы пьяны и в пьяном состоянии…
— Я не ездил в пьяном состоянии, — перебил его Николай. — Я вышел из кафе.
— Значит, собирались ехать.
— Я не собирался никуда ехать!
— А что же вы собирались делать?
— Я собирался сесть в машину.
— И?
— И все!
— Извините, но ваши права останутся у меня.
Глава 18
Анна возвращалась домой от Наташки. Они все-таки сумели выбрать платье, которое устроило ее придирчивую подругу. Она уже была в трех шагах от дома, когда услышала громкий спор мужчин. Повернувшись на голоса, она обомлела. Николай Ротов рьяно убеждал представителя закона, что не собирался никуда ехать. Даже с такого расстояния было заметно, что он был пьян. Анна хлопнула по заднему карману джинсов, и, прежде чем успела подумать, решительно направилась через дорогу в их сторону.
Николай начал терять остатки самообладания. Его возражения о том, что он не сидел за рулем в пьяном виде, а находился рядом с машиной, нисколько не убедили сержанта, продолжавшего стоять на своем, и собиравшегося уже отправить машину на штрафную стоянку. Николай уже собирался высказаться, что имеет полное право находиться в своей машине в любом состоянии, как взглядом выхватил знакомое лицо. Через дорогу решительно шла Анна, которую видеть сейчас он хотел меньше всего. Он зло посмотрел в ее сторону, и повернулся к сержанту.
— Я подам на вас жалобу за превышение полномочий.
— Это ваше право. Только хочу предупредить вас, что ничем хорошим для вас это не кончится.
— Здравствуйте, — прервала его, подошедшая сзади девушка. — Господи, Николай, неужели было необходимо снова пить?!
Она укоризненно посмотрела на ошеломленного Николая, потерявшего дар речи.
— Какие-нибудь проблемы, сержант? — брякнула он наугад.
— Э-э, видите ли, он пьян…
— Я это сама прекрасно вижу! — отрезала Анна и, забрав ключи из рук Николая, открыла ему дверь на пассажирское место рядом с водителем. — Садись!
— У него мои права, — сказал Николай.
— Садись же, — почти прошипела ему Анна, и, обратившись к сержанту, добавила:
— Насколько мне известно, если человек немного выпил, но ведет себя вполне спокойно, это не преступление и законом не карается.
— Но он…
— Я только хотел сесть в машину! — снова напомнил о себе Николай. — Я не собирался никуда ехать.
— Он только хотел сесть в машину, — подхватила Анна, — и всё. И ждать, пока я схожу сделать… маникюр и за продуктами.