Николай в последнее время стал задерживаться, а бывало, что и не приезжал ночевать. Правда, он работал в Осипенково, а жили они в городе, и ему приходилось ездить туда-сюда по 150 километров. Но было и другое. Анна была дома уже два месяца, а они до сих пор не занимались любовью. Он был нежен с Анной и ласков с дочерью, но каждый раз, когда они ложились спать, он просто обнимал Анну, и через некоторое время она уже слышала его ровное дыхание.
Николай знал, что у нее были тяжелые роды, девочка родилась крупной, и был очень внимателен и заботлив. Но ее гинеколог уже разрешила половую жизнь, да и сама Анна чувствовала себя прекрасно. А вот ее муж не проявлял к ней, как женщине, никакого интереса.
Анна разделась и легла спать. Но несмотря на то, что она каждую ночь вставала к дочери по нескольку раз и совершенно не высыпалась, она никак не могла уснуть. Она лежала с открытыми глазами и смотрела в темноту, перебирая в памяти события последних дней. Если бы не дочь, Анна чувствовала бы себя одинокой. Но маленькая крошка отнимала все ее силы, и не давала ни малейшего повода скучать. Она такая славная! Анна закрыла глаза, и по щекам потекли непрошеные слезы. Плач Леночки вырвал Анну из тревожного сна.
— Ч-ш-ш, — услышала она голос мужа, — разве настоящие принцессы плачут, когда нужно спать? Ты разбудишь маму….
Он взял дочку на руки.
— Ой, да ты мокрая…. Погоди, я постелю тебе чистую пеленочку.
Анна лежала, отвернувшись к стене, ясно представляя его осторожные движения, и жгучие слезы снова полились из ее глаз.
— Иди-ка сюда, принцесса, вот так, сейчас мы наденем чистые штанишки, и будем спать. Да? Все хорошие девочки должны спать, а ты у нас просто прелесть…бай-бай….
Он немного покачал ее. Малышка пригрелась у него на руках и уснула. Николай осторожно положил ее в кроватку и накрыл одеяльцем.
— Бай, бай, — продолжал он нашептывать, пока раздевался, и лег рядом с женой. — Аня, ты спишь?
— М-м, — пробурчала в ответ Анна, и Николай придвинулся ближе.
— Леночка уснула.
— Угу…
— Я решил, что не усну без тебя и вернулся.
— Угу…
— Дай я тебя поцелую, — он дотронулся до ее влажной щеки и провел пальцем по мокрому следу. — Аня, ты плачешь? Что случилось?
Анна молчала.
— Аня, скажи мне, почему ты плакала? — его голос был серьезным. Он приподнялся на локте и развернул Анну к себе. — Посмотри на меня.
Анна сжала губы и открыла глаза, в которых была боль, и тут же их опустила.
— Что случилось? Не отворачивайся от меня, — он взял ее за подбородок. — Лена заболела?
— Нет.
— Тогда что же, черт возьми?!
— Ничего, просто было грустно… без тебя, — тихо сказала Анна, стараясь освободить лицо.
— Но ведь я же вернулся.
— Очень поздно, — это был первый упрек, высказанный вслух.
— Я никак не мог раньше, любимая, — прошептал он.
— Я знаю, — Анна закусила губу и отвернулась. — Давай спать…. Ты не выспишься.
Она отвернулась и слезы, как по команде заструились по щекам. Анна старалась не дышать, но Николай опять провел по щеке.
— Аня, я хочу знать, что случилось, — его голос был серьезным, он снова повернул Анну к себе.
— Я не знаю, что случилось. Тебе лучше знать….
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего, давай спать.
— Нет, я не усну, пока не узнаю. Так что?
— Я не могу….
— Аня!
— Пожалуйста, не надо! — сказала она и залилась слезами.
— Аня, скажи мне, прошу тебя, — он прижал ее голову к своей груди и гладил шелковые волосы.
— Мы с тобой ни разу не занимались любовью, — сказала она, всхлипывая.
Его рука замерла, он весь напрягся.
— Ты стал задерживаться и ночевать не дома…
— И что?
Его интонацию невозможно было разобрать. Анна подумала, что он разозлился и попыталась отстраниться, но Николай ее не выпускал.
— И что же дальше? — повторил он.
— Пусти меня.
— Не пущу, пока не услышу продолжения.
Анна перестала всхлипывать и глубоко вздохнула.
— Его не будет, — сухо сказала Анна, так как сказать, что у него есть любовница было выше ее сил.
— Чудно. Тогда отвечу я. Я… мы, — поправил он самого себя. — Не занимались до сих пор любовью, потому что врач запретила тебе половую жизнь на два с половиной месяца. И каждый раз, ложась с тобой, я не мог заснуть, пока не уснешь ты….
— Но ведь ты почти сразу засыпаешь!
— Нет! Я жду, любимая, когда ты уснешь, потому что спокойно заснуть с тобой рядом я не могу, — голос его дрогнул, он прижал ее к себе и медленно провел руками по ее телу, словно вспоминая его. Но Анна его отстранила.
— Тогда почему ты приехал так поздно, ведь уже почти час ночи?
— Ты хочешь знать?
— Да.
— Хорошо. Я доделываю свой дом, теперь наш с тобой дом, чтобы забрать тебя и дочь.
— Что? Дом? — Анна никак не ожидала такого услышать.
— Да. А ты что себе напридумывала? — он с улыбкой смотрел на нее. — Кстати твоя мама знает, можешь спросить у нее.
— Мама знала? — Анна не могла избавиться от шока. — Но почему тогда….
— Потому, — он провел пальцем по ее губам. — Что я просил ее, не говорить тебе об этом. Я хотел сделать подарок….
— Но? — Анна замолчала, стыдясь саму себя.
— Это правда, что… мы можем, — его голос дрожал.
— Да, гинеколог уже давно разрешила….
Николай глухо застонал, и не дал ей договорить, накрыв губы поцелуем, вложив в него всю свою накопившуюся страсть….
— Прости, любимая, но я должен отдать все то, что копил все эти долгие месяцы.
— И я тоже….
И, несмотря на то, что они оба истосковались, ни он, ни она не торопились, начиная заново, узнавать друг друга. И лишь тогда, когда каждый был уже не в силах вынести эту сладкую пытку, они слились вместе, как одна жизнь, одна душа, одно тело. Их маленькая дочь сладко спала, и больше уже не просыпалась так часто по ночам, словно даруя их своим родителям.
Глава 25
— Мама, это правда, что ты все знала?
— Ты сейчас о чем? — попыталась увильнуть от ответа мать.
— Мама! Николай мне все рассказал! Так что хватит секретничать! Так, это правда, что ты все знала?
— Да, он мне сказал, что хочет сделать тебе подарок.
— А что еще он говорил? — не унималась Анна.
— А вот это тебе совершенно знать не нужно.
— Мама! Я должна знать! Это очень важно!
— Важно то, что Коля очень любит тебя и малышку, и готовит вам сюрприз. И я ни за что не выдам его секрет. В свое время ты сама все узнаешь.
— Это ужасно несправедливо! Моя мать секретничает с моим мужем за моей спиной, а мне мерещится самое ужасное!
— Ладно, пойдем, позавтракаешь. Не хочу, чтобы моя внучка осталась голодной, — Татьяна Николаевна направилась на кухню, а Анна сильно покраснела.
Ведь, действительно, ночь забрала у нее все силы. Но как мама догадалась? Или это так заметно? Анна взглянула на себя в зеркало. Вроде бы ничего страшного нет, если не считать ослепительного блеска глаз и слегка припухших губ.
— Садись и поешь, — строго сказала мать.
Анна послушно села и жалостно посмотрела на тарелку с пшеничной кашей, которую так любила. Есть совсем не хотелось. Ее мысли витали где-то далеко в облаках.
— Ты так и будешь рассматривать тарелку, или ждешь, когда Елена проснется?
— Мам, я совсем не хочу есть, — честно призналась Анна.
— Я не знаю, что ты там хочешь, но хотя бы вот это съесть тебе все равно придется. — Мать поставила тарелку с бутербродом с маслом и сыром, и горячий чай с молоком.
Анна со вздохом смотрела на обильный завтрак и взяла ложку.
— Он сказал, чтобы к пяти часам я собрала самые необходимые вещи и….
— Я знаю, — мягко сказала Татьяна Николаевна.
— Да-а? А вот я не знаю, что это «самое необходимое», — сказала Анна, откусывая бутерброд.
— Это не страшно, — успокоила мать. — Мы с Колей написали список, так что осталось только сложить.