Хьюго, вспомнив устрашающую фигуру Гидеона, хотел было усомниться в том, что сумел бы справиться с такой задачей, но промолчал.
Рейчел, обвив его шею руками, снова поцеловала Хьюго. Искушающий запах ее духов, который он так хорошо помнил, окутал его, воскрешая в памяти давно ушедшие дни. Он сделал попытку отстраниться от нее, и она отпустила его.
— Хьюго, будь счастлив. Береги Флип. Она просто чудо.
— Да. Я знаю. Мне повезло. Я очень счастлив.
— Хьюго, дружище, ты не найдешь для меня минутку? — Отчим Филиппы махал ему через всю каюту. Хьюго повернулся, и Рейчел ускользнула от него.
Как часто это случалось прежде, с печалью подумал он.
Рейчел стояла в узком проходе, подняв руку. Когда он посмотрел на нее, она послала ему воздушный поцелуй и исчезла.
Встреча с Рейчел взбудоражила чувства, которые до сих пор изредка томили его. И взглянув на часы, он ощутил благодарное облегчение. Через полчаса провожающие покинут корабль. А спустя еще некоторое время он поднимет якорь и заскользит по океанским водам.
Он и Филиппа, теперь уже муж и жена, останутся одни на пути к своему новому дому.
— Хьюго?
— Иду.
Дул свежий ветер. Филиппа, поплотнее закутавшись в теплый шарф, прислонилась к поручню, наблюдая за движением на пристани. Толпы людей спускались и поднимались по крутым сходням — офицеры корабля, пассажиры, провожающие и посыльные с подарками и цветами.
За пристанью, на которой перед отправлением парохода царила возбужденная суета, простиралась территория порта, где, как высокие башни, поднимались в небо стрелы кранов, где принимали груз мрачные строения складов, где как будто бы бесцельно передвигались по воде небольшие, видавшие виды грузовые суда, тронутые ржавчиной, покрытые пятнами нефти. Непоседливые буксиры сновали туда и сюда и назойливо гудели.
Эта картина была ей знакома с детства. Она не забыла звуки и запахи грузового порта.
Филиппа вспомнила мать, которая родилась и выросла в портовом районе. То, что сейчас видела перед собой Филиппа, для Салли Смит было бы до боли родным.
— Флип?
Она вздрогнула. Углубившись в свои мысли, она не заметила его приближения.
Тоби улыбнулся.
— С тобой все в порядке? Дафни заметила, как ты ушла. Она послала меня за тобой вот с этим. — Он протянул ей жакет.
Они улыбнулись, поняв друг друга без слов. Это было так похоже на Дафни.
Филиппа позволила ему набросить жакет себе на плечи и опять прислонилась к поручню.
— Я просто думала, вот и все.
Он ждал, глядя на нее.
— Я думала о маме. Эти доки… они напомнили мне… — Она взглянула на него.
Прошлое ее матери, связанное с жизнью близ порта, неразрывно переплелось с его прошлым, когда Салли Смит подобрала его на улице и привела в свой дом. Но он никогда не говорил об этом с Филиппой.
— Да. — Его голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций. — Доки везде одинаковые, не правда ли? Узкие, мрачные улицы. Грязь, нищета. Нищета прежде всего.
— Ты помнишь свой любимый гимн? — Филиппа напела отрывок мелодии. — Иерусалим. Вот чего их всем хотелось, да? Построить Иерусалим в Англии, на этой чудной, цветущей земле.
— Прекрасная мысль.
Она резко вскинула на него взгляд, уловив нотки сарказма в его голосе.
— Ты не веришь, что им когда-нибудь это удастся?
Тоби пожал плечами.
— А безработица? А кризис? О да, это чудная и цветущая земля, все так. Но только для тех, кто твердо стоит на ней, у кого есть, на что опереться.
— Ты твердо стоишь на ней.
Повернувшись к ней лицом, он отвел с ее глаз прядь волос.
— Да, ты права. Сейчас я твердо стою на ней. И намерен не сдавать своих позиций. А как насчет тебя?
— А что насчет меня?
— К чему эти размышления о прошлом? У тебя нет мысли пойти на попятную? Боюсь, поздновато, если ты что-то надумала. Мне припоминается, что сегодня утром я присутствовал на чьей-то свадебной церемонии, для совершения которой было приложено огромное количество усилий, — нежно подтрунивал над ней Тоби. Ветер разметал его волосы. Глаза излучали любовь и тепло, которые сшревали ее душу.
Крепко обняв Тоби, она прижалась к нему.
— Ну конечно, нет! Не говори глупостей! Просто я испытываю очень необычное чувство, понимаешь? Может быть, на многое смотришь другими глазами, когда приходит пора расставаться?
Он засмеялся.
— О, Флип, дорогая, это слишком сложно для меня.
— Провожающих просим сойти на берег! — Следом за этим объявлением послышался сигнал колокола.