Мне не хотелось заканчивать сегодняшний день с этим тяжелым чувством, и я решил немного погулять по парку, прежде чем идти спать.
Я вышел на площадку перед своим коттеджем и посмотрел на звезды. Со дна воздушного океана их было видно так мало, они так приветливо мигали, выглядели такими безобидными…
Постепенно стрекотание ночных насекомых и мерный шум прибоя вернули меня к действительности, в которой, насколько мне было известно, ничего плохого сейчас не происходило.
«Пока все идет хорошо!» – вспомнил я известный анекдот… Хотя действительно, для меня пока все шло очень хорошо, так хорошо, как еще вчера не могло и присниться.
Я поднялся на террасу свого коттеджа и немного постоял, вглядываясь и вслушиваясь в окружающий меня мир. В лунном свете поблекли яркие краски и стерлись контрасты, мелодично журчал фонтанчик, цветы жасмина исходили оглушающим ароматом.
Не зажигая света, я прошел в спальню, благо луна через окна освещала комнаты достаточно хорошо. А может, я просто не хотел сегодня еще раз увидеть пейзажи с замком? Черт возьми, в чем же фокус в этих проклятых картинах? Почему
они просто душу у меня вынимают? «Это сегодня, раньше такого не было,- понял я,- может, дело в том, что сейчас происходит у меня в мозгу? Но я же ничего особенного не чувствую. Только картины достали».
Я улегся на широкую кровать, оказавшуюся очень удобной. Даже пневмослой не надо было регулировать, он оказался подкачан в точности так, как я любил. Стены спальни были покрыты видеообоями, но мне не хотелось вообще ничего ни смотреть, ни читать. Я включил на стенах заставку «Большие цветы», она была похожа на обои в моей детской спальне в Кавенго, но, когда цветы начали тихонько покачиваться из стороны в сторону, а бутоны открываться, мне стало как-то неприятно, я отключил видеообои, и стены вернули себе спокойный серый цвет.
Я завернулся в простыню, и тонкая ткань превратилась в кокон, отгораживающий меня от всего мира. Я закрыл глаза и думал, что немедленно засну, но как бы не так! События сегодняшнего дня, такого долгого, такого странного и такого важного для меня, мелькали в моем сознании. В какой-то момент я сообразил, в сколь необычном месте я нахожусь. Я лежал в постели в коттедже, стоящем в саду, выросшем на конической крышке верфи, в которой спрятан один из самых больших крейсеров Земли. Мне стало смешно. Я привык находиться глубоко в недрах корабля и представить себе не мог, что буду спать фактически на его поверхности! Забавно.
А в нескольких десятках метров от меня, практически под одной крышей со мной лежит в своей постели – или еще работает? – Мелисса, моя любовь, такая близкая и такая немыслимо недоступная… Мои мысли и чувства приняли вполне определенное и совершенно нежелательное направление. Я напомнил себе, что я – не просто мужчина и не просто человек, а, как сегодня выяснилось, бурно развивающийся Потенциал, который вот-вот проклюнется в настоящего селфера. Значит, надо учиться управлять своими чувствами. Я стал учиться и очень быстро понял, что не зря Мелисса говорила, что селфером стать очень трудно.
Надо было срочно переключать мысли на какие-то другие проблемы. Краткий обзор самых насущных из них показал, что во всех моих проблемах неизменно присутствует Мелисса. К счастью, обнаружилась проблема под названием «Корнезо», в которой роль Мелиссы мне была пока совершенно не известна, кроме того, что она создала целый Департамент «К» и мы с ней всего через две недели летим на Райское Местечко. Правда, я пока не знал, с какой целью мы туда отправляемся и в каком качестве туда полечу я.
На Корнезо я еще никогда не бывал. И вообще знал о Корнезо не так уж много. В основном мои представления ограничивались сведениями из курсов Академии и передач по Сети.
Я, конечно, знал, что Корнезо мы обнаружили без малого пятьсот лет назад, что это – планета земного типа у звезды, очень похожей на Солнце. Разумеется, абсолютно одинаковых звезд и планет во Вселенной не существует. Корнезо уступает Земле в плане разнообразия природных условий и запасов полезных ископаемых. Честно говоря, в части полезных ископаемых различия уже в прошлом. Но во многом Корнезо лучше Земли: чуть меньше гравитация, чуть больше кислорода, гораздо более ровный климат, мелкий теплый океан, огромное количество островов, всего один не очень большой материк со спокойным ландшафтом, животный мир не имеет опасных или неприятных представителей. Чрезвычайно удобная, приятная и красивая планета, не планета, а парк, просто рай, поэтому ее все и называют «Райское Местечко». А вот моя мама, когда заходит разговор о Райском Местечке, обычно качает головой и говорит: «Бедная Корнезо!» Я никогда не мог понять, почему – бедная, а мама не объясняла. Да я особенно и не спрашивал. Ведь все знают, что Райское Местечко – лучший на свете курорт, только вот для большинства людей практически недоступный.
Дело в том, что Корнезо является родиной разумного гуманоидного вида, очень похожего на нас, на вид homo sapiens.
Главным отличием всего живого мира этой планеты от живого мира Земли является то, что они – «правые». Мы – условно «левые», они – «правые». То есть их ДНК закручены по отношению к нашим ДНК в другую сторону. Мы зеркально-симметричны. Тип пространственной симметрии ДНК есть равновероятная случайность эволюции. На наших планетах ДНК случайно завернулись в разные стороны. В этом факте были и свои плюсы, и свои минусы. На мой взгляд, плюсов было больше.
Главное, что мы не могли заразить друг друга. Мы были взаимно стерильны. У нас – свои вирусы, у них – свои. Особенно важной и удачной эта особенность стала представляться всем после открытия Альбины, тоже «левой», как и Земля, но со своим чудовищным набором суперактивных вирусов и прочей гадости. А с Корнезо в.этом плане мы были взаимно безопасны.
Были, конечно, некоторые проблемы с усвояемостью корнезианской пищи, поскольку не только ДНК, но и ряд больших органических молекул, например аминокислоты, были пространственно зеркально-симметричны по отношению к земным. Но проблемы питания – это такие мелочи при наличии больших транспортников!
В общем, мы могли – и хотели! – свободно разгуливать по Корнезо и радоваться прелестям жизни. Попросту говоря, все человечество дружно стремилось отдыхать на Корнезо. И было готово за это хорошо платить, делясь своими ресурсами, возможностями и достижениями. Но не тут-то было.
Спокойные, дружелюбные, несколько туповатые аборигены оказались неожиданно упрямыми. Они с удовольствием встречали наши экспедиции, прекрасно приняли наше посольство, но почему-то не хотели широких контактов, развития торговли и обмена туристами. Да и свое посольство на Землю они до сих пор так и не отправили. Понадобилось почти триста лет, чтобы уговорить их устроить для нас хотя бы очень маленький курорт.
Может быть, дело в странном, с нашей точки зрения, устройстве их общества? У них нет ни государств, ни местных властей. Просто в каждом поселении обязательно есть особый человек, который имеет право решать некоторые вопросы. Эти особые люди – их называют что-то вроде «гоэ» – появляются в селениях, приплывая с острова Анайри, на который нас, землян, ни разу не приглашали. Странно, но в этом тишайшем, безопаснейшем мире гоэ всегда окружают четыре телохранителя, которые, судя по всему, навечно «прикованы» к нему. «Прикованы» физически: талию гоэ охватывает пояс-обруч из очень прочной местной пластмассы, к которому длинными плетями-цепями присоединены пояса его телохранителей. В поселениях не бывает больше одного гоэ. Когда приплывает новый, прежний возвращается обратно на Анайри. Гоэ встречаются на праздниках, когда вместе собираются жители разных селений и островов, но особо тесных контактов между гоэ мы не наблюдали. Они всегда держатся обособленно. Гоэ с телохранителями обычно живут на окраине поселений. Иногда их зовут для каких-то дел, иногда они приходят к жителям сами. Но гоэ решают не все вопросы. Есть какие-то вопросы, которые решают только женщины селения, собравшись вместе, тихо поговорив и попев свои песни…