– Чо, опять картоха?
– Продукты, Вера, на дороге не валяются… Хочешь вкусненького, к Любе смотайся. Или работать иди.
Вера вздохнула. Во-первых, тетке не нравится, когда бедные родственники глаза мозолят. Во-вторых, нужно подождать, пока уедет мужик, которому она немного облегчила бумажник. В ментовку-то он точно не потащится: баба узнает, загрызет. А вот портрет перед свадьбой запросто испортить может... Но зато она теперь не будет выглядеть на чужом празднике нищенкой! Новая дорогая блузка, юбка-карандаш и модные туфли ждали своего часа в шкафу. Остатки денег Вера припрятала: нужно же будет еще купить сумочку, сделать укладку и маникюр, чтоб не выглядеть, как чучело.
Мать выставила шипящую сковородку на стол, нарезала остатки вчерашнего хлеба, принесла ложки. Вера привычно вздохнула: какое убожество!
Надя взяла ложку, поднесла ко рту, посмотрела на дочь.
– Чо не ешь?
– Сухая ложка горло дерет…
Надя встала, достала из шкафа ополовиненную трехлитровку с домашним ягодным вином, налила по стакашку.
После картошки мать с дочкой попили чаю с домашними сухариками и яблочным вареньем.
– Ма, в чем на свадьбу пойдешь?
Надя удивилась.
– В сером платье, в чем еще?!
Вера вытаращилась на мать.
– В сером?! Так ты ж в нем, наверно, еще на тетьлюбину свадьбу ходила! Его еще моль не сожрала?
Надя вздохнула.
– Что поделать, доча? Классика всегда в моде. Бусы надену, и будет вроде как нарядно…
– А на ноги чо оденешь?
– Люба обещала свои черные туфли отдать.
– А чо подарим?
– А вон в серванте свинья-копилка, которую мне на работе подарили. Только место занимает да пыль собирает. Отнесем в магазин, коробку возьмем самую большую, продавец упакует покрасивше, и все. Правда, бок ободран маленько, лаком для ногтей там сердечко нарисуй.
– Ага. И еще большими буквами написать: «Тома».
Вера заржала. Ловко маманя с подарком придумала. Но Надя на шутку не отреагировала. Вера глянула на потолок с отвалившейся местами побелкой, хмыкнула, повела жеманно плечиком.
– Слушай, ма, а откуда у теть Любы бабки?
– Ну, точно-то не знаю. Мутная история. Вроде как мужик один дал, его бабки.
Вера этого не знала, и мигом навострила уши.
– Она типа подставное лицо?
– Ну, вроде поначалу так было. Он сам-то из мэрии, светиться не мог.
– Он любовник, что ли, ее был?!
– Точно не знаю. Ну, наверно, так.
– А потом?
– Рассчиталась, наверно, потихоньку. А потом его убили. Прямо в подъезде зарезали. Ну это уж через несколько лет…
Так, это уже интересно!
– А у Томки откуда бабки?
– Ну, там проще. У нее кобель в мэрии работал, женатый. Бабок, конечно, не дал, но подпись нужную поставил. Томка тогда бабкину квартиру продала. За гроши, короче, магазин выкупила. Она баба деловая, не шалава: дает только тем, кому для дела нужно. Мотай на ус!
Вера вздохнула. Вот как отказать мужику, если самой еще больше хочется?!
На всякий случай уточнила:
– Этот хоть живой?
– Вроде да…
Верка задумалась.
– А фамилию его не помнишь?
Надя наморщила лоб.
– Ну... Вроде как Судаков, что ли...
– А не Сундуков?
– Да может и так. Похоже... Да, точно!
Это же отец Олега! Как тесен мир! Какую пользу можно из этого извлечь?
- А кто тебе про это рассказал?
- Не помню уже, но не Любка, точно.
До свадьбы оставалось еще две с половиной недели.
Серега выбрал момент, когда у матери будет хорошее настроение, чтобы подсуетиться с просьбой.
Она стояла перед зеркалом, тихонько напевая и завивая плойкой иссиня-черные волосы: собиралась на очередное свидание.
– Мамуль, помнишь я говорил, что меня Ромка на свадьбу пригласил? Дай немного бабок на подарок. Ну, пожалуйста!
– Чтоб бабки были, пахать надо, а не по барам шляться. Нужны бабки – иди и заработай. Скажи спасибо, что тебя, бездельника, кормлю и одеваю.
– Ну, мам, я и так на свадьбу в старье пойду. Ну не с пустыми же руками, ты чо. Мы ж не нищие!
Мать сжалилась.
– Ладно, роз штук двадцать пять дам, остальное – твои проблемы..
Алла Скворцова, мать Сереги, была владелицей нескольких цветочных салонов.
Серега с неприязнью посмотрел на родительницу: до чего же она похожа на акулу!
– Я чо, с одним букетом попрусь?!
Мать оглядела его с ног до головы: полное ничтожество, вылитый папаша - и хмыкнула.
– Ну, не хочешь - твое дело, я и так тебе одолжение делаю. Еще фотик возьми, пощелкай их там, вроде как и в расчете. Все, разговор окончен. Некогда мне! А ты возьми пылесос, и чтоб к вечеру все блестело! Вернусь, проверю. И не зли меня!