Олег с Серегой, хихикая, шептались:
- Ну кто трезвый на неё залезет? Хотя, может, она там звезда…
- Ага, а в военное время по приговору трибунала расстрел можно заменять сексом с Томой.
- А ловко ты им свой металлолом всучил.
Пришло время кидать свадебный букет. Тома встала спиной к гостям, размахнулась и бросила его за плечо, словно гранату. Поймала букет, конечно же, ловкая Верка, и гости дружно заржали.
Тома вернулась к уже сомлевшему жениху. Рома сквозь аромат дорогих духов почувствовал тяжелый запах пота, исходящего от Томы, и поморщился. «Эти толстухи всегда такие вонючие! От тощих так никогда не разит». Он снова вспомнил Натали… Она, конечно, давно уже забыла о нем…
Тост следовал за тостом. В голове у Ромы словно взрывались пузырьки от шампанского. Очертания интерьера расплывались. Женщина в белом, сидящая с ним рядом, повернулась. Да это же она! Он почти простонал:
– Натали!
Тамара поморщилась. Ее разрумянившееся лицо, расплывшееся и не слишком красивое, с крупными бусинами темно-коричневых глаз, мгновенно стало багровым. Рома еще не забыл ту тощую лохматую сучку, которая вертелась вокруг него в последнее время.Вот они, мужики! За жену держится всеми четырьмя лапками, а глазами любовницу высматривает. Вечно в состоянии кого бы притрахнуть, такая уж натура. Ничего, дело сделано, дулю ей под нос, а не Рому! Мое!
Торжество постепенно подходило к концу. Внесли свадебный торт с сахарными фигурками жениха и невесты. Гости уже съели столько, сколько влезло, и немного больше. Вера вовремя перестала пить: в том деле, которое она планировала, нужна ясная голова.
Люба, уже под воздействием густых винных паров, оглядела зал. Рома спал, положив голову на надежное плечо новоиспеченной супруги. Витя равномерно храпел. Художник-авангардист сидел, уставившись в одну точку, словно статуя. Олег и Серега хихикали, как идиоты. «Да, пора свертываться». Любе стало жарко и душно, она подошла к окну. Уже стемнело. На стоянке, освещаемой мощным прожектором, стоял незнакомый автомобиль-фургон. «Кто это приехал?» – успела подумать хозяйка пансионата. Неожиданно у нее закружилась голова. «Перебрала. Нужно пойти прилечь». Люба дала знак обслуге, чтобы начали убирать со столов. Затем медленно двинулась к себе.
Петя и Юра бережно подняли Виктора и понесли в спальню. Им помогал рыжий Паша. Затем подхватили новобрачного, за которым потащилась и Тома, без конца повторяя: «Осторожнее, только не уроните!». Затем подошла очередь пребывающего в верхних мирах художника.
Надя кое-как встала и пошатываясь, словно сомнамбула, побрела в свою комнату. Ее тошнило. «Нужно скорее дойти до туалета», – подумала она.
Верка уже дважды успела поблевать, поэтому к концу торжества ей немного полегчало, и в голове прояснилось. «Когда Любка заснет, нужно будет вытащить у нее из сумки ключи, там и от кабинета, и от сейфа. Потом забрать бабки, все закрыть и вернуть ключи на место. Сразу она не спохватится, а потом поздно уже будет. Мало ли кто мог бабки спереть, полный дом чужих людей! А ментовку она вызывать не станет: сумма там для нее копеечная, да и свадьбу портить не захочет. А если и попадусь, скажу пьяная была, ничего не помню».
Олег и Серега с трудом поднялись, и обнявшись, поддерживая друг друга, двинулись в гостевой номер, с трудом вписываясь в повороты. В свадебном зале остались лишь обслуга и пара гостей.
Пробуждение хозяйки "Райского местечка" было тяжким: голова раскалывалась, тело ломило. Рядом раздался жуткий стон. Люба попробовала пошевелиться, но что-то мешало. С трудом открыла глаза. Это было продолжение тяжелого, сумбурного сна. Она сидела в свадебном зале, руки были крепко связаны за спиной, тело плотно примотано веревкой к стулу, а ноги - к его ножкам.
Люба попыталась освободиться, но веревки еще плотнее врезались в тело. Люба застонала. Взяла себя в руки, огляделась. Стулья стояли в ряд перед свадебным столом, но не рядом с ним, а на некотором отдалении. Возле хозяйки сидели участники вчерашнего торжества: Витя, Рома, Тома, Олег, Серега, Надя, Вера и художник Иваницкий. Больше в зале никого не было.
Одни из пленников уже проснулись и, пыхтя, возились, пытаясь освободиться, другие еще не пришли в себя.
– Что случилось? – непослушными губами выговорила Люба.
Витя простонал:
– Мать, очнулся, ничего не помню. Вроде как нас взяли в заложники.
Тома, не прерывая попыток высвободить руку, проговорила:
– Я помню, меня вроде тащили куда-то…
Рома молчал. Он смотрел вокруг изумленным взглядом, не веря своим глазам. Конечно же, это сон, и он сейчас проснется! Внезапно на столе он заметил знакомую стопку бумаги. Роман Натали!