Первый роман она писала легко и непринужденно, словно дышала. После его выхода Наталья была замечена и получила хорошие отзывы. Она умела, как никто другой, описать тягостную, гнетущую атмосферу триллера, и читатель до последней страницы ломал голову над загадками, с которыми столкнулись герои за время повествования.
Второй роман писался гораздо тяжелее, но был оценен выше первого, хотя самой Наталье он нравился гораздо меньше. А вот с третьим она откровенно мучилась. Писала механически, без эмоций, поэтому персонажи выглядели пародиями на людей. А уж главный герой и вовсе чучело картонное… Вдохновения не было… Как случилось, что любимое занятие превратилось в тягостную повинность?! Наталья прибегла к крайнему средству: бокалу вина, но и это не помогало, зато она чувствовала, что вот-вот перешагнет грань. Каждый вечер она говорила себе: нет, сегодня не буду, и знала, что будет: рука сама собой тянулась к барной стойке.
Решение перебраться сюда на время написания романа было логичным: ничто не отвлекает, на всем готовом, а главное, действие романа происходит в загородном пансионате! Чего проще: описывай то, что перед глазами и голову не ломай!
Почувствовав спиной цепкий взгляд, Наталья обернулась. На нее смотрел дворник. Ну и физиономия, вылитый Квазимодо: абсолютно круглая, как бильярдный шар, голова, покрытая щетиной цвета ржавчины, густые темные веснушки по плоскому лицу, толстые, как у африканца губы, при этом слюнявые и обвисшие, короткая, почти отсутствующая, шея. Прямо маньяк! Писательницу передернуло, и она, развернувшись, быстро прошагала в свой номер.
Поставив веточку в воду, Наталья подошла к зеркалу и обомлела: любимой серебряной броши, единственной фамильной ценности на привычном месте не было. Потеряла! Видимо, брошь зацепилась за ветку жасмина.
Наталья вышла из номера: так напугавшего ее дворника не было видно. Быстрым шагом писательница двинулась к кустам и начала ползать под ними на четвереньках, разыскивая в траве пропавшее старинное, милое сердцу украшение. Помимо красоты и изящества, оно было дорого тем, что прошло вместе с ее предками все самые сложные этапы истории.
– Вы не это ищете?
Наталья подняла голову и обомлела: златокудрый синеглазый юноша неземной красоты (таких не бывает!), с улыбкой протягивал ей ладонь, в которой лежала ажурная брошь в форме бабочки. Ах, эти губы, яркие и нежные одновременно, жемчужные зубы...
Кровь прихлынула к щекам. Писательница поднялась, отряхнула длинную юбку и бережно приняла из рук спустившегося с небес херувима свое сокровище.
– Спасибо, – едва вымолвила Наталья охрипшим от волнения голосом.
После того, как брошь была возвращена на законное место, молодой человек представился.
– Я – Рома, сын хозяйки пансиона. Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь, я тут постоянно.
Какие длинные у него ресницы! Нежная персиковая кожа… А руки-то какой благородной лепки! Настоящий аристократ, просто сказочный принц!
– Меня зовут Наталья. Непременно воспользуюсь. Я – писательница. Пока начинающая. – Она улыбнулась так, что у Ромы в горле пересохло. – Извините, мне нужно работать. Еще раз спасибо!
Дама кивнула и неторопливо пошла к себе.
«Совсем свихнулась, корова старая, вот что значит второй год в разводе, уже юношам глазки строишь», – сурово высказала она себе. Но в душе все пело. И главный герой был найден, и пазлы сложились в картинку. Наталья рванула к ноутбуку и пальцы виртуозно забегали по клавишам, едва поспевая за мыслью. Она с упоением описывала частный пансионат, бывшую базу отдыха обанкротившегося завода, за гроши выкупленную частниками, а главное, обитателей этого чудного местечка. Пансион превратился в смертельную ловушку, клиенты – в жертв, а приветливая обслуга во главе с хозяйкой – в свирепых монстров! Чего стоит один рыжий дворник, от цепкого взгляда которого мурашки бегут по коже!
Строки лились сплошным потоком. А главное, в этот вечер она впервые за последнее время забыла о «допинге»!
В это самое время изумленный Рома сидел в беседке, и в голове его все крутилось, словно в калейдоскопе: кажется, он впервые в жизни влюбился. Натали, как он ее мысленно окрестил, не была красавицей, но от нее исходило нечто такое, чего сын владельцев пансионата никогда не встречал в других. Она была какая-то живая, что ли… Сигнал айфона вывел юношу из оцепенения. Звонила Тома.
– Привет! Как дела?