Джейк вздрогнул, повернулся в сторону грохота и вдруг завопил:
— Иди сюда!
— Ты чего? — не понял я.
— Дел… — Джейк икнул. — Де-елберт! А ну, подойди сюда! С-слышишь?
Конечно, он слышал. Все по эту сторону холма Мэри слышали. Делберт напрягся, плечи приподнялись, словно он должен был не просто идти, а валун катить от машины до Джейка.
— Иди! — ощерился Дилан, резко толкнув брата в спину.
А из кабины высунулась голова их матери:
— Не слышишь, Делберт? Мистер Риденс тебя зовет!
— Зову! — подтвердил Джейк. Он вряд ли соображал, где находится, с кем разговаривает и для чего зовет мальчишку. Но снова выкрикнул «зову» и захихикал, как недоумок.
— Прекрати, — сказал я.
— Чт-то?
— Прекрати сейчас же!
Поздно. Делберт уже шел к нам. Остановился в шаге от улыбающегося Джейка и — единственный из присутствующих — посмотрел на него без всякого любопытства.
— Что вы хотели, мистер Риденс?
— Ты, — по лицу Джейка поплыла идиотская ухмылочка. — Ты выродок. Паршивый выродок!
— Заткнись, ублюдок, — прошипел я. К месту было бы встряхнуть его или заорать погромче, но я не хотел устраивать моухейцам дополнительный спектакль.
А им бы понравилось!
— Ничего, мистер Хиллбери, — сказал Делберт. — Все в порядке. Пусть выпустит пар.
Но пара в Джейке уже не хватило бы и на один-единственный выдох в морозную погоду. Он что-то пробормотал, сделал еще два глубоких вдоха и повис на мне всем весом. А в окрике Роджера, до которого вдруг дошло, что давно пора ехать домой, сквозило разочарование. Рассчитывая на веселое представление, он получил фигу с маслом. И пусть я сдохну этой же ночью от самых жутких на свете кошмаров, если улыбка, на миг поднявшая уголки губ Делберта, не была радостной именно поэтому.
ГЛАВА 8
Я сидел на берегу пруда неподалеку от дома моей бабушки. Дедушка умер до моего рождения, так что дом, выстроенный им, для меня всегда был бабушкиным домом. Все школьные каникулы я проводил в этом замечательном деревянном коттедже, пропахшем ванилью. И не было такого дня, чтобы я не ходил порыбачить на пруд — точно, как сейчас.
Я старательно приладил на крючок червяка, наслаждаясь важностью мгновения, пока его скользкое тельце дергалось в моих пальцах. Выпрямился во весь рост и забросил удочку как мог дальше. Вода слабо всплеснулась. Теперь можно было снова усесться на мягкую густую траву и следить за поплавком — или откинуться на спину, чтобы полюбоваться облаками.
Обычно я без труда находил на небе коней и медведей, случалось, видел и людей, причем не обрубки, лишенные ног или рук, а целых человечков. Но сегодня ветер не стал вылепливать фигурки. Облака были похожими на камни. Округлые здоровенные каменюки, почему-то пушистые.
Потому что обросли мхом.
Я приподнялся, глянул на поплавок и разинул рот от удивления. На этом пруду я никогда не встречал других рыбаков — теперь же воду перечеркивало не меньше десятка лесок. Цветные поплавки разной формы замерли, образовав почти правильный круг. Я вскинул взгляд и увидел улыбающиеся лица моухейцев. Роджер Энсон держит толстенное удилище, похожее на дубину… Стэн Клеймен машет мне растопыренной пятерней… Ларри О'Доннел, как всегда, в джинсовой рубашке, ему, должно быть, жарко… Откуда они все здесь взялись?!
Моя удочка дрогнула, поплавок нырнул, и крохотный колокольчик затренькал с назойливостью комара. «Подсекай, Уолт!» — крикнул Клеймен. Я осторожно начал сматывать леску; поплавок метался из стороны в сторону, но сорваться рыбе не удалось. Выбрав нужный момент, я резко подсек — и в воздухе, сверкая чешуей, затрепыхалась здоровенная рыбина. Моухейцы разразились одобрительными выкриками, а я поднял Удилище, сияя от гордости, схватил эту замечательную рыбу… и уставился в глаза Делберта Энсона. В огромные карие глаза, окаймленные густыми ресницами, которые смотрели на меня с рыбьей морды.
Я видел их еще секунду после того, как проснулся. Чувствовал растерянность и почему-то вину под их пристальным взглядом, полным боли и жалости. А из рыбьего рта во сне стекала кровь, и крючок, пробивший губу, был похож на дешевое украшение для пирсинга.
Но это все-таки не назовешь кошмаром. Кстати/ надо понимать, что и Джейку этой ночью кошмары не снились: его крик меня не будил. Сейчас… где часы? Ага, почти девять. Джейк, наверное, еще спит. А миссис Гарделл вот-вот придет.
Поднявшись, я добросовестно выполнил упражнение «руки вверх — в стороны — энергичный зевок» и отправился в ванную в одних плавках. И как только переступил порог комнаты, лоб в лоб столкнулся с нашей почтенной домохозяйкой. Взгляд, которым она меня одарила, наводил на мысль, что мужчины в семье Маккини всегда ходят умываться в парадных костюмах.