Убедившись, что все приглашенные в сборе, Тухачевский встал, по привычке одернул гимнастерку. Глушко невольно залюбовался им. Большой, сильный, красивый человек. В нем чувствовалась спокойная уверенность и собранность.
— Мы собрались сегодня затем, — начал он негромко, — чтобы обменяться мнениями по исключительно важному вопросу. Товарищам он известен. — После небольшой паузы продолжал: — Считаю нужным напомнить некоторые истины. Вместе с кризисами, которым подвержено капиталистическое общество, растет и военная опасность. Буржуазия ищет выход из создавшегося положения путем новых войн и нового нападения на Советский Союз. Этого мы не можем забывать и не забываем. Военная промышленность в капиталистических странах растет все время, несмотря на кризис. Войны нам не избежать. Воинствующий империализм развивает и совершенствует свои вооружения. Причем делает это в небывалых ранее масштабах. Наше государство, наш народ, наша армия в этом жизненно важном деле, каким является оборона Родины, не могут отставать. И потому создание нового эффективного оружия — первейшая задача.
Михаил Николаевич помолчал минуту, потом повторил последнюю фразу, интонацией подчеркнув важность слов «первейшая задача», и перешел к практической части своего выступления:
— В решении этой первостепенной задачи свою роль должна сыграть Газодинамическая лаборатория. С ее весьма ценными исследованиями и экспериментальными работами я детально ознакомился. Особенно важные перспективы связываю с опытами над жидкостным реактивным мотором.
Тухачевский окинул взглядом сидевших специалистов и продолжал:
— Ценную работу ведет и московская Группа изучения реактивного движения. По моему глубокому убеждению, работы москвичей также имеют большое значение для военного ведомства и страны в целом. Поэтому я считаю необходимым объединить оба коллектива, открыв специальный научно-исследовательский институт. Хотелось бы выслушать по этому поводу мнение заинтересованных сторон. И, кроме того, идея об объединении высказана самими организациями. Так, товарищ Петропавловский?
— Так точно, — ответил начальник ГДЛ.
— Об этом мне и гирдовцы писали, — Тухачевский взглянул на Королева.
Сергей Павлович молча кивнул.
— Товарищи из нашего наркомата с вопросом о создании первого в стране Реактивного научно-исследовательского института, его задачами ознакомлены, — заключил председательствующий. — Кажется, все ясно. И все-таки, прежде чем выносить наше предложение наркому обороны товарищу Ворошилову, считаю необходимым еще раз обменяться мнениями.
— Разрешите мне, — попросил слова Б. С. Петропавловский.
— Слушаем вас…
— Все, что делает наш коллектив, подчинено одной цели: помочь обороне Родины, — сказал Борис Сергеевич. — За десять с лишним лет со дня организации ГДЛ накоплен немалый опыт. Теперь для осуществления наших технических идей рамки лаборатории стали тесными. На данном этапе для проведения чисто научных, опытно конструкторских и других задач требуется объединение усилий ГДЛ и ГИРДа. Необходимо привлечь к нашим делам внимание специалистов многих областей знаний. То, что мы делаем, — только начало, но начало очень важного направления в науке и технике. Я не ошибусь, если скажу, что ракетам принадлежит будущее.
Затем взял слово С. П. Королев. Кратко сообщив об основных направлениях в работе ГИРДа, он добавил, что коллектив трудится сейчас над конструкциями новых жидкостных ракет и что полетные испытания их намечены на конец будущего года.
— Ракетное дело можно двинуть быстрее, — сказал Королев. — Ленинградцы конструируют реактивные моторы. Пока удельная тяга их невелика, но они надежны. Это чрезвычайно важно. У нас есть опыт конструирования ракет. Повторяю, главное сейчас — двигатель. Наши товарищи побывали на стендовых испытаниях в ГДЛ…
— Двигатели инженера Глушко многообещающи, — поддержал Сергея Павловича Ю. А. Победоносцев. — По тяге, по ресурсу времени и работе наша отечественная техника лучших не знает.
— Это так, — согласился Королев. — Мы считаем, Михаил Николаевич, что союз ленинградских двигателестроителей и московских ракетчиков просто необходим.
Потом выступили представители военного ведомства. Тухачевский внимательно слушал каждого, изредка записывал что-то на листке бумаги.
— Есть еще желающие выступить?
— Позвольте мне, — попросил слова Ф. А. Цандер.
Необычайно волнуясь, Фридрих Артурович также горячо высказался за объединение. Верный своей идее создания ракет для межпланетных путешествий, Цандер говорил о самом сокровенном:
— Мы устремимся к Луне, достигнем других планет. В этом — наша цель. Может быть, там, на далеких планетах, живут подобные нам разумные существа, опередившие нас в культуре на многие тысячи лет. Какие несметные культурные ценности могли бы быть доставлены на земной шар, если бы удалось туда перелететь человеку. И какие минимальные средства надо затратить на такое великое дело в сравнении с тем, что бесполезно тратится человеком.
М. Н. Тухачевский, не перебивая, дождался конца выступления Цандера и потом мягко, чтобы не обидеть ученого, сказал:
— Фридрих Артурович, все, что вы говорили, очень важно и интересно, но все это не для сегодняшнего дня. Со временем мы найдем нужные средства, создадим ракеты для межпланетных полетов. Но сегодня для нас самая насущная проблема — проблема обороны. Над созданием ракет, реактивных моторов работают и в Германии и в Америке, причем чрезвычайно интенсивно. Ясно ведь, что грядущая война будет войной механизированной, войной моторов…
Михаил Николаевич вышел из-за стола:
— Будем заканчивать наше совещание. Подведем итоги: противников объединения ГДЛ и ГИРДа нет. Все «за». Подготовим докладную Клименту Ефремовичу.
После совещания через месяц с небольшим в специальной докладной от 16 мая 1932 года М. Н. Тухачевский пишет о необходимости «скорейшего и полного разрешения реактивной проблемы в части ее практического приложения в военной технике… генеральные штабы за границей усиленно работают над проблемой применения реактивного двигателя в военной технике.
Имеющиеся у нас и за границей достижения в деле разработки и конструирования реактивных двигателей, и особенно жидкостных реактивных моторов, указывают на широкие возможности использования их как нового мощного боевого средства в различных областях военной техники, в первую очередь в артиллерийском и авиационном деле…»
В сентябре 1933 года был создан первый в мире Реактивный научно-исследовательский институт — РНИИ.