В проекте нужно проработать практически все и по ракете, и по ее полезной нагрузке. Это и аэродинамика, и баллистика, и определение эксплуатационных нагрузок, и расчет безударного старта, и определение точного запаса топлива и его распределения между ступенями. Далее надо определить температурные условия работы конструкции, учесть при выборе траектории допустимые требования по нагрузке, рассчитать устойчивость при полете ракеты с учетом жидкого наполнения, определить кооперацию исполнителей, обосновать выбранный вариант по сравнению с другими, более точно определить сроки создания и финансовые затраты на создание и т. д.
Создали Совет главных конструкторов по теме во главе с А. Н. Кирилиным. Он, в свою очередь, назначил молодого и грамотного конструктора Д. Баранова главным конструктором по новой ракете. Тематика была определена, ракету назвали «Русь-М».
Вот и первый Совет главных. В Москву за членами Совета ЦСКБ прислало свой самолет Ан-26, переделанный под пассажирский вариант. Неожиданно среди пассажиров увидел Ю. О. Бахвалова, первого заместителя генерального конструктора КБ «Салют» Центра им. М. В. Хруничева.
— А ты как здесь оказался?
— Пригласили.
— А по какому вопросу?
— Мы же будем разрабатывать водородный разгонный блок для «Руси-М».
— Не рано ли? Ведь еще облика ракеты окончательного нет. До разгонного блока нужно дожить.
— Не знаю. Пригласили.
Очень удивился присутствию представителя Центра им. М. В. Хруничева. Только начинается работа, нерешенных вопросов хоть отбавляй, а на заседание пригласили конкурента, у которого уже испытывался вариант альтернативного носителя в металле. Любые наши разногласия при рабочем обсуждении могут быть использованы конкурентами против нас. Вспомнил слова генерального конструктора Центра им. М. В. Хруничева В. Е. Нестерова: «Кирилин не в состоянии разработать носитель, это только мы можем. Он ничего не разрабатывал. РН „Энергия“ создавал по вашей документации, а РН „Союз“ только эксплуатировал». На мое замечание, что РКК «Энергия» поможет в проектировании, ответил:
«Посмотрим». Это его неверие в возможности конструкторов ЦСКБ прочно сидело у меня в голове. А в них я верил.
Утром попросил А. Н. Кирилина встретиться до заседания Совета.
— Кто пригласил Бахвалова? После паузы:
— Я пригласил. Меня об этом просил Чулков.
— Зачем? Чтобы потом использовать полученную информацию против нас, проталкивая вариант «Ангары»?
Снова пауза.
— Я предложил пригласить Бахвалова, имея в виду, что им придется изготавливать разгонный блок.
— Это когда будет, и что на нем выводить? По указу основная задача — это пилотируемые запуски с Восточного. Мне не хотелось бы, чтобы Бахвалов принимал участие в Совете.
— И что делать?
— Давайте пригласим нашего третьего партнера — КБ им. В. П. Макеева.
Пригласили. Объяснили ситуацию.
— Я тоже против участия в работе Совета представителя «Хруничева». Мы только притираемся. Зачем выносить сор из избы, — Григорий Сытый правильно оценил ситуацию.
— Так что же делать?
— Покажите ему завод. Он наверняка здесь не был.
— Хорошо.
На том и порешили.
— Равиль, проводи гостей на экскурсию по заводу и дай сопровождающего.
На заседании Совета главных Ю. Бахвалов не присутствовал, да и дело до вопросов по разгонным блокам не дошло. После заседания Совета по традиции был товарищеский ужин, и сразу в самолет. В самолете Ю. Бахвалов хитро посмотрел на меня, я сделал вид, что ничего не произошло.
Через день звонит генеральный конструктор Центра им. М. В. Хруничева В. Е. Нестеров:
— Привет, как слетали?
— Нормально, — чувствую, что звонок связан с инцидентом, связанным с Бахваловым.
И сразу с места в карьер:
— Ты понимаешь, что обидел меня лично, когда выгнал Бахвалова с Совета главных?
— Я его не выгонял.
— Мне сказали, что это твоя идея.
— Но решение принималось коллегиально.
— Я буду жаловаться на тебя В. А. Лопоте и А. Н. Перминову. Запомни.
— Мне уже писать заявление об уходе или подождать?
— Я сказал все.
Он бросил трубку. Я отнесся к этому демаршу спокойно.
Накануне, докладывая В. А. Лопоте о результатах по принятым решениям на Совете главных, рассказывал ему и об этом инциденте.
— А зачем он полетел, ведь это наши конкуренты? Что они хотели?
— Мне это тоже показалось странным. Вот и решили потом, что в работе Совета обойдемся без представителей «Хруничева».