Активность проявило и правительство Амурской области. Стали устраивать «круглый стол», рассказывать о социальной перспективе, но, кроме общих задач покорения космоса, ничего конкретного не обсуждалось. По всем официальным документам главным ответственным лицом за создание комплекса космодрома Восточный был руководитель Роскосмоса. Но потому, как шли дела, мне кажется, что он руководствовался фразой: «это будет без меня».
Было странно за всем этим наблюдать. Опять сравниваю с созданием МКС «Буран». Под каким неусыпным вниманием со стороны ЦК партии и Министерства общего машиностроения шли работы по всей кооперации! Под руководством министра создается МВКС (межведомственная комиссия), в состав которой вошли представители практически всех министерств. Часто заседания проходили с выездом на место: заводы-изготовители, испытательные центры, космодром. Лично член политбюро Д. Ф. Устинов, тогдашний министр обороны, несколько раз рассматривал ход работ на совещаниях и в Москве, и в Куйбышеве. Для меня эти совещания были поучительны. Удивляли его осведомленность и эрудиция при принятии решений. Чувствовался его государственный подход к делу.
А по космодрому Восточный вроде и создали МВК, но ее деятельности никто не чувствует. Как-то обратился к своему генеральному:
— Виталий Александрович, ведь вы генеральный конструктор пилотируемых комплексов. С вас будет спрос за Восточный.
Он посмотрел на меня недоуменно.
— Главная задача перед космодромом — это запуски пилотируемых кораблей. Кто отвечает за их запуск? А он должен быть в беспилотном режиме уже в 2015 году. А первый пилотируемый полет — в 2018 году. Вы должны первым бить тревогу, если срываются сроки.
— Но я не главный в этой ситуации. Есть Роскосмос, есть Кирилин.
— Все так. Но спрос будет с вас. Может, я ошибаюсь?
— У меня к тебе предложение. Сделай документ, где бы была видна наша головная роль. Тогда легче будет следить и требовать выполнения.
— Хорошо, я подумаю.
Документ рождался в муках. Подобрать что-либо в ГОСТах было невозможно. Разрабатывать схему деления было рано. Она рождается на этапе эскизного проектирования.
Придумал укрупненную структуру управления по космодрому Восточный. Наверху структуры, в соответствии со здравым смыслом, находился пилотируемый космический комплекс (ПКК). Естественно, и ответственность за этот прямоугольничек возлагалась на РКК «Энергия». Укрупненная схема показывала построение ракетно-космического комплекса, как он был определен в руководящем документе РК-98 кт, конкретизировала его в части ответственности исполнителей. Под каждым прямоугольничком (считай, аппаратом, изделием, объектом, комплексом) был прописан ответственный. Объекты соцбыта в схему не входили. Самое сложное было согласовать не сами составные части, а ответственных исполнителей. Трудно и долго шло согласование внутри РКК «Энергия».
Схема состояла из трех блоков. Первый — это космический ракетный комплекс, второй — комплекс пилотируемого корабля, третий — обеспечивающая инфраструктура. Руководители пилотируемой программы нашего предприятия очень ревностно отнеслись к этой схеме. Начали предлагать новые, отличные от нормативных документов определения. Особенно Н. И. Зеленщиков, который как первый вице-президент, отвечающий за пилотируемое направление, внимательно смотрел за тем, чтобы никто не проник в его хозяйство. Ведь эта схема четко определяла и направления финансирования. Так что и некоторым из наших руководителей не хотелось находиться далеко от руля его потоков. Немного уточнили функции по схеме, и документ был внутри фирмы согласован. Ни у кого не возникло вопросов, что во главе ПКК должна стоять РКК «Энергия».
Следующий этап — структуру нужно было согласовать в Самаре в части космического ракетного комплекса, головную роль по которому они выполняли. ЦСКБ-«Прогресс» претендовало на роль головного предприятия по всей схеме целиком. Чтобы максимально удовлетворить их, ввели в схему вариант, где во главе автоматических комплексов стоял разработчик аппарата. Три месяца притирались. Наконец договорились, и А. Н. Кирилин поставил согласующую подпись. Почему-то он думал, что в схеме заложен подвох. Пришлось убеждать в обратном. Просто хотелось четкости.
Быстрее прошли согласования с КБ им. В. П. Макеева, ИПРОМАШПРОМом, НПО им. С. А. Лавочкина, ИСС им. М. Ф. Решетнева и, наконец, с ЦНИИмаш. Подписали все первые лица. Кто хоть раз выпускал документ, требующий такого согласования, меня поймет. Сколько стоит это нервов, какой это труд — объяснять сущность документа, показать роль каждого, убедить в необходимости и т. д. Думаю, что помог авторитет РКК «Энергия» и все еще помнили о ее лидирующей роли. Согласование в Роскосмосе проходило со скрипом. Видно, в их понимании организация работ на космодроме должна идти по другому сценарию. Дошел до В. П. Ремишевского, который с ходу поддержал эту схему. Кроме А. Н. Перминова, есть все подписи. Как принято в отрасли, к первому лицу может идти первое лицо предприятия.