Шандор, как обычно, подкрался незаметно. На плечо Джу легла его рука, и вкрадчивый голос тихонько произнёс:
- Подглядываем? Вынюхиваем?
- Нет, что ты, - поспешила заверить его Джу, - Скорее, искренне восхищаемся. Это так… необыкновенно!
Глаза Шандора потеплели, на щеках появился едва заметный румянец.
- Только за щеку не прячь, - мягко сказал он, забирая фигурку с ладони Джу.
- Что это за камень?
- Ниили**. Идеальный материал для талисманов, которые должны воздействовать на окружающий мир, а не на своего носителя. Он усиливает способности к прямому знанию и помогает гасить гнев, а заодно притягивает к владельцу талисмана удачу и любовь. Хороший камень, но не для воина, а, скорее, для мага. Конкретно этот - для нашей ракши.
- Он прекрасен. А это что? - Джу проворно выцепила из кучки на столе красный камень со сложным узором на поверхности.
- Парчовый яспис***. Это для Нарьи. Такой камень быстро снимает усталость и нервное напряжение, а спрятанный под подушку на ложе любви - избавляет от бесплодия.
- А из чего была твоя ящерка? Прозрачный такой камень цвета молодой листвы.
- Вечерний изумруд****. Пойдем, Джу, твои башмаки…
- Ой, а это зачем? - Джу углядела среди камней простое колечко из тёмной стали и потянулась было схватить его, но мастер тут же нежно приобнял её за талию и потянул к себе, прочь от стола. Это неожиданное объятие оказалось на редкость приятным. Джу вдруг подумала, что теперь она, пожалуй понимает, что имел виду Виелин, говоря, будто все барышни дома без ума от мастера Шана и рады поводу полюбезничать с ним наедине. Джу и самой вдруг захотелось, чтобы Медовый красавчик обнял её крепче, поцеловал, а может, даже оказался с ней в одной постели, как вчера - с ракшей… И всё-таки что-то мешало. Внутренний страж, всегда надёжно оберегавший Джу от всех опасностей, заходился в тревоге, не позволяя расслабиться, а она привыкла подобным сигналам доверять. Осторожно сняв с себя руки Шандора, она сказала:
- Мне надо идти. Я и так уже задержалась, Виелин будет ворчать.
Шандор, вроде, совсем не обиделся.
- Как скажешь, - ответил он и протянул ей рогожный свёрток, - если вдруг начнёт где-нибудь натирать, заходи, я подправлю.
Вылетев за пределы мастерятника, Джу некоторое время просто стояла посреди коридора, приходила в себя. Потом она, наконец, сообразила развернуть рогожу, чтобы посмотреть, что дал ей мастер. Башмачки оказались очаровательными: аккуратные, с виду маленькие, они так и просились на ноги. Джу надела их - и удивилась: ей, всю жизнь проходившей босиком, обновка пришлась впору и совсем не мешала. Она обернулась ко входу в мастерятник, думая поблагодарить, но мастер уже стоял к ней спиной у ткацкого стана и мурлыкал песенку, превращая мотки ниток в плотную полосатую ткань.
Отодвинув полог-невидимку, в коридор высунулась Марисса. Джу подошла похвастаться обновкой, но едва кинув взгляд на её башмачки, мастерица вдруг помрачнела, надулась и без единого слова скрылась в своей комнате. “Чокнутая, что с неё возьмёшь, - подумала Джу, - Интересно, мастера все такие, или это только Ровеньону повезло?”
Джу заглянула в кухню. Из её дверей по дому расползался восхитительный аромат мясной похлёбки с чесноком. Внутри было чисто, светло и уютно, в очаге весело пылал огонь, а Виелин с видом великого мага, проводящего ответственнейший обряд, водил поварёшкой в котле.
- А я башмаки забрала, -живо сообщила Джу.
Виелин тут же отложил поварёшку.
- Давай, хвались.
Джу приподняла подол, повернулась сперва одним боком, потом другим… Виелин благосклонно кивнул и сказал:
- Отлично. Хотя… Ну-ка, стой, как стоишь.
Подойдя к Джу, старый ракшас быстрым движением вытянул у неё из волос какую-то серую нитку и поспешно бросил её в очаг.
- Что там? - заволновалась Джу.
- Да так, уже ничего. Шалит наш мастер, забывалочку на тебя повесил. Какое сегодня число знаешь?
- Восьмой день первой луны суши.
- Помнишь, о чём говорила с мастером?
- Он показывал мне разные камни и рассказывал об их свойствах.
- Ну и хорошо. Значит, не успело сработать. Но придётся некоторым напомнить, где их место… Да, Джу, вот ещё что. Я слышал, что этой ночью тебя намерен посетить Таллис. Это верно?
Настроение у Джу сразу упало.
- Угу… Слушай, а нельзя мне как-нибудь от этого отмазаться?
Однако Виелин посмотрел на неё весьма сурово и, поднеся палец к самому носу Джу, назидательно произнёс:
- От подобных предложений в нашем доме отказываться не принято.
- Почему? - тоскливо спросила Джу, - Таллис, конечно, муж ракши, но сам-то он не ракш…
- В данном случае это не имеет значения. Главное то, что он может иметь детей.
- Ну вот, и ты заговорил прямо как Марисса! Почему это так важно?
- Ах, Джу… Мари оказалась неподходящим наставником для тебя: она слишком любит дурачиться, а тебе внушает доверие только серьёзность. Но если ты вдумаешься в то, что узнала от неё, то поймёшь, что почти всему, сказанному ею, следует верить. Источники силы Рискайской долины уже давно не так хороши, как во времена моей юности. Мы всё больше зависим от силы, которую приносят в город лынели. Как ты полагаешь, откуда берётся вся эта милая детвора?
- Они - дети ракши, - неуверенно промямлила Джу.
- Но это же смешно. Подумай сама: на последнем очищении в городе побывало почти две сотни парусов. Старшим из лынелей, так же как и тебе, по семнадцать кругов. Даже если не обращать внимания на то, что кто-нибудь неизменно погибает во время странствий, получается, что у ракши должно рождаться не меньше десятка детей каждый круг. Как, по-твоему, такое возможно? На самом деле всё гораздо хуже, три-четыре новых паруса каждый круг - наш предел, и это мало, очень мало.
- А если взять в город ещё ракшиц? Многие были бы рады…
- Годятся, душа моя, далеко не все. Тебе не приходило в голову, что при той вольности нравов, какая царит в лесу, каждый круг там должна бы рождаться целая толпа малышей? Но ведь этого не происходит. Изредка случается, что в лесу появляется на свет малыш, но почти все рождённые в лесу погибают в первые же дни жизни. Выжившие представляют собой редкое исключение, одно из которых ты недавно видела в мастерской.
- Шандор - рождённый в лесу?
- Вот именно. Его матери пришло в голову обработать младенца смолкой сразу после рождения, и только поэтому он остался жив, но никакой пользы городу в плане производства лынелей от него ждать не приходится. Не будь он таким талантливым артефактором, его жизнь следовало бы пресечь. В любом случае, от молодой и здоровой ракшицы на его месте было бы гораздо больше толку.
- Что же получается: как только Шандор достаточно обучит Мари, ему конец?
- Это одна из вероятностей. Но речь сейчас не о Шандоре с Мари, а о том, что твой долг - как можно скорее родить здорового ребёнка, и Таллис - единственный, кто может тебе в этом посодействовать.
- А ты? - с робкой надеждой поинтересовалась Джу.
- Голубушка, благодарю, конечно, за доверие, но я для подобных дел несколько староват. Мне хотелось бы помереть каким-нибудь более пристойным способом. Например, в тишине и одиночестве, лёжа на травке.
Джу вздохнула и печально опустила глаза.
- Я всё поняла, но мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть. Неужели нет способа отложить моё свидание с Таллисом на денёк-другой?
- Способ есть, но вряд ли он тебе понравится.
- Я согласна! - тут же выпалила Джу.
Виелин покосился на неё с хитрой усмешкой и сказал:
- Ну смотри, как бы потом не пожалеть.
- Не пожалею, точно!
- Тогда иди в каморку с садовым инструментом, возьми там вилы и жди меня у выхода. И вот ещё что: башмаки оставь дома. В месте, куда мы отправимся, они тебе будут ни к чему.