Маша повернулась к Сашке.
— Я не думаю, что нам стоит дальше терять здесь время. Поехали-ка куда ты там хотел!
Сашка, которого трясом трясло от злости, выскочил во двор. Но Андрей не тронулся с места.
— Подождите, подождите, — сказал он. — О каких птичках идет речь? Уж не о воронах ли? Тех самых, что на наших глазах стерли с лица земли одного человека и чуть не проделали то же самое с Сашкой. Здесь, в подземелье этого самого замка.
Ферна хотела опять возразить, но побелела и замерла, глядя перед собой, перебирая в уме какие-то факты. Ребята терпеливо ждали.
— Я не знаю, этого не может быть, — прошептала она. — Он, правда, стал последнее время нервным, особенно когда увидел, что я делаю с собаками. Но я так мало знаю! А приезжаю сюда только на каникулы.
— А что ты делала с собаками? — спросила ее Маша.
Ферна пожала плечами:
— Ну, я вроде как дрессировала их, они же очень послушные.
Услышав ее слова, Сашка бросился обратно в кухню. Схватив девушку за плечи, он стал яростно трясти ее, приговаривая:
— Как он на это среагировал? Он взбесился, да? Отвечай, он взбесился?!
Ферна терпеливо ждала, пока Сашка перестанет ее трясти, затем подняла на него растерянный взгляд.
— А ты откуда знаешь? — спросила она чуть слышно, словно это было ее секретом.
— Потому что этим ты выдала себя, — ответил Сашка отворачиваясь. — Твоя мать была сердаром, а он понятия об этом не имел.
Он потер ладонями лицо и повернулся к дверям.
— Прошу любить и жаловать, — он театрально повел рукой в сторону Ферны. — Это моя двоюродная сестра.
Андрей присвистнул заливисто и с новым интересом уставился на девушку, которая, судя по ее виду, пыталась одновременно осознать две новости, когда одной было достаточно, чтобы свалить с ног.
— Ну дела, — сказала Маша, качая головой.
С тем же интересом, что и Андрей, она переводила взгляд с Сашки на Ферну. Собравшись с мыслями, Ферна сказала, ломая пальцы:
— Хорошо, допустим, я сердар… Да, я могу в это поверить… Но при чем здесь отец? — удивленно спросила она. И тут окончательное понимание мелькнуло у нее в глазах, а следом за ним пришел ужас.
— Ой, ты же сын Минодоры! — воскликнула она, хватая Сашку за рукав. — А кто еще погиб, Диаманда? Мамочка моя, какой кошмар… — Она спрятала лицо в ладонях, но ненадолго. — Я правда ничего не знаю, меня разбудила гроза! — лихорадочно проговорила она. — Знаю только, что он всю ночь к чему-то готовился, а сегодня в замке не оказалось ни одного охранника. Я вообще тут одна, потому что сегодня у кухни выходной. Если вы его встретите, пожалуйста, не убивайте его, он просто несчастный человек, пусть будет суд!
В ожидании ответа она глядела на них широко распахнутыми глазами, в которых была тревога, одна только тревога, и ничего, кроме тревоги за своего отца. Совсем как год назад, она умоляюще прижала руки к груди, прошептав:
— Пожалуйста…
Не зная что ответить, Маша с Сашкой молчали. Андрей нехотя произнес:
— Ладно! Мы в суде ему голову откусим, имеем право. Как выяснилось, я гражданин этой Империи. Или подданный, черт их разберет.
Сашка поморщился от неприятного ощущения, появившегося у него в животе.
— Давайте отсюда уйдем, меня от этого замка уже тошнит!
Они шагнули во двор, Маша на ходу обернулась.
— Трое из охранников скоро вернутся, тебе лучше держать перевязочные средства под рукой, — сказала она Ферне, которая выглядела совершенно больной.
— Тогда я пойду их встречу…
В глубине замка со стороны Хранилища послышался яростный лай собак. Ферна удивленно оглянулась, но возвращаться не стала.
Лошади во дворе нервно переступали на месте, то и дело дергая повод. Слышалось встревоженное ржанье. По мосту поднимались побежденные охранники, таща на себе третьего, который мог ступать только на одну ногу. А за их спинами, застыв в ожидании на полосе песка, возвышалась высокая черная фигура. Увидев ее, Маша споткнулась.
Андрей протянул, замедлив шаги:
— Дедуля…
Держась у него за спиной, Маша бросила едко:
— Защитничек.
— Кто это? — направляясь к охранникам, спросила Ферна. — Вы его знаете?
— А как же, — усмехнулся Андрей. — Мы его старые знакомые, один из нас его как-то даже убил.
Сашка произнес без выражения:
— Это Джокер.
Ферна застыла испуганно посередине двора. Махнув охранникам, чтобы шли в обход на кухню, она произнесла изумленно:
— Но ведь он страшно сильный! Он самый сильный демон, как вам это удалось?
— Когда-нибудь мы всё тебе расскажем, — сказал Андрей, не отрывая взгляд от знакомого силуэта.
Ферна прошептала, также не спуская глаз с Джокера:
— Не ходите туда! Я спущу собак, пусть убирается…
— Не надо, — остановил ее Сашка. — На данном этапе у нас с ним чисто деловые отношения. Ну что, пошли? — бросил он друзьям. — Узнаем, что ему нужно.
— У человека всегда есть выбор, — кивая, пробормотал Андрей. — Правда, он лежит подчас недалеко от кладбища. Что этот черт на сей раз приготовил?
— Наверное, хочет заключить еще одну сделку, — мрачно предположила Маша, которая совсем не торопилась шагнуть на мост.
Сашка с Андреем стали спускаться. Помедлив, Маша пошла за ними.
— А может, он узнал, что произошло, и решил предложить помощь? — сказал Сашка с сомнением.
— Ага, — пробормотала Маша ему в спину. — Дельфины всех тонущих толкают к берегу, просто те, кого толкали от берега, уже никому об этом не расскажут.
Они остановились в нескольких шагах от поджидавшего их демона. Тяжелый взгляд обежал всех троих и уперся в Сашку.
— Я видел разную погоду, хорошую и плохую. Но подобной не видал давно, — с расстановкой произнес Джокер. — Добро пожаловать в Империю, господа.
20
Темные круги под глазами Джокера больше подошли бы к пустым глазницам высушенного черепа, да и лицо от него не очень отличалось. У Сашки создалось впечатление, что с последней их встречи Джокер похудел вполовину. Волосы его свободно падали на плечи, обрамляя изможденное лицо, почти такое же страшное, как в день, когда два года назад он появился перед ними на башне. В опущенной руке у бедра Джокер держал хорошо знакомую им железную книгу.
— Ты в самом деле хочешь получить ответы на свои вопросы или просто выпускаешь пар? — спросил он, когда после его вступительной реплики Сашка кинул несколько коротких злых фраз.
Сашка произнес вызывающе, с трудом сдерживая гнев:
— Если у вас в самом деле есть ответы, я сгораю от желания их услышать!
Едва шевеля губами, Джокер сказал:
— Тогда не трать мое и свое время. Твоя мать лежит в коме в госпитале, тетка там же, и даже в сознании. Обеих я выдернул у Хавелока прежде, чем наступила их смерть. Затем, не имея выбора, воспользовался Арпонисом. Тем самым, который вы однажды столь удачно мне оставили.
Сердце подпрыгнуло у Сашки в груди, и окружающий мир заиграл новыми красками. Он чуть не бросился обнимать демона, но в последний момент вспомнил, кто перед ним, и лишь уставился на него сияющими глазами, думая про себя, что кома — это ерунда, это не смерть, из комы мать выкарабкается обязательно.
Он не видел, как приосанился и повеселел Андрей. Но хорошо расслышал, как шумно вздохнула с облегчением Маша, и только тут до Сашки дошло, что Джокер выглядит как смертельно больной. Видимо, Арпонис отнял у него чересчур много жизненной энергии, и Сашка мысленно поблагодарил демона.
В бездонных зрачках Джокера зажегся слабый огонек.
— Я заморозил ее, как делали с нами когда-то сердары, — сказал он. В тихом голосе Сашка уловил скрытую издевку. — Чтоб остановить смерть и добраться до госпиталя, ибо Арпонис не всесилен. Дополнительная причина, почему я не стал ее лечить, состоит в том, что я спешил заняться твоей теткой, пока она меня самого не убила.