Пока Андрей утолял голод, Сашка листал книгу. Маша качалась в кресле на балконе, стреляя глазами по сторонам.
— Нехилая пропорция! — произнес Сашка удивленно. — Двести десять миллионов населения, из них только тридцать тысяч сердаров. И еще пятьдесят тысяч демонов… Куда они делись-то все?
Маша дернула плечом:
— Порубили друг друга, поди.
— А остальные попрятались, — не переставая жевать, осклабился Андрей.
Сашка перелистнул страницу.
— И у них тоже была Великая Чума. Пишут, что унесла восемьдесят шесть процентов населения.
Маша отозвалась лениво с балкона:
— Неслабо.
— Как-то многовато, — сказал Андрей. — Насколько я помню из истории, у нас умерло только от половины до двух третей.
— А вот еще интересно… — Сашка с выражением зачитал: «Начало расселению сердаров положило гигантское наводнение, вызванное прорывом в Гудзонов залив вод огромного ледникового озера восемь с половиной тысяч лет назад. Объем воды в озере по меньшей мере вдвое превышал объем самого крупного современного озера — Каспийского моря. После того как вода озера Агассис вылилась в Гудзонов залив, а оттуда в Атлантику, снижение солености и температуры изменило характер и силу океанского течения Гольфстрим. В северном полушарии наступил ледниковый период. Гиперборею покрыли льды, и сердары ушли в Евразию…»
Маша глянула заинтересованно на Сашку. Тот с сомнением произнес:
— Гиперборея что-то знакомое, я где-то это слышал.
Маша задумчиво почесала коленку.
— Я тоже слышала, по-моему, на географии, — сказала она. — Меркатор изображал ее в виде трех больших островов в Ледовитом океане.
Андрей допил сок и отодвинул стакан в дальний угол стола. Заметив это, Сашка протянул ему открытую книгу.
— Нашел я про твой Навигатор, изучай!
Андрей сразу ткнулся в книгу. Маша некоторое время следила из-за плеча, как он листает страницы, потом зевнула и сладко потянулась.
— А, всё равно деревня! — произнесла она сквозь зевок.
Она встала, одернула юбку и, поправив упавшую с плеча бретельку, облокотилась о спинку кресла. Андрей положил книгу и схватил со стола Навигатор.
Пока Сашка допивал сок, Андрей пялился на Навигатор, держа его за цепочку и время от времени сверяясь с книгой. Вдруг Маша наклонилась вперед, лицо у нее сделалось чудное.
— Подожди, — сказала она. — Как ты это делаешь?
Сашка заметил, что значки на Навигаторе покачиваются, и тоже подался вперед. Андрей прошептал:
— Не отвлекайте, я пытаюсь перейти на Райдо… Уф, устал!
Бросив Навигатор на стол, он откинулся в кресле и потер лицо ладонями. Маша немедленно подхватила шарик. Андрей расплылся в широкой улыбке. Не отрывая взгляд от его цветущей физиономии, Маша обошла стол и прислонилась спиной к стеллажу.
Андрей кивнул на шарик в ее руке.
— Должен сказать, это гениальный приборчик… У нас с тобой ничего, собственно, не изменилось, вот он и показывает состояние нашего сознания, какое оно по умолчанию. А теперь давай почитаем про Перт!
Он цапнул книжку со стола и зачитал:
— «Четвертая позиция, обозначенная руной Перт. На ней и только на ней разрешается говорить себе, чем плоха идея и в чем слабость планов по ее реализации. Ни мечтать, ни планировать на этом месте нельзя…»
Маша нахмурилась.
— Это ты к чему?
— Погоди, — нетерпеливо оборвал Андрей. — Слушай пока! — Он продолжил: — «Следует понимать, что руна Перт относится к непознаваемому и связана с фениксом, мифической птицей, сжигающей себя и вновь возрождающейся из пепла. В общем случае она символизирует перерождение через разрушение личности, психическую смерть. Состояние Перт в его крайнем проявлении используют для зажигания Открывающего Путь. Относительно легко достигается у сердаров, и некоторые исследователи именно с этим связывают их безжалостность…»
Андрей захлопнул путеводитель и посмотрел на Сашку.
— Другими словами состояние Перт — это всё кончилось, больше ничего нет, начался кошмар. Я прав?
Сашка, который еще в больнице успел поразмыслить на эту тему, сказал:
— Примерно. Только в этом состоянии нет иных виновников, ты сам всему виной.
Андрей согласился:
— Сходится.
Маша по-новому оглядела Навигатор. Помотав им у себя перед носом, она спросила:
— Вайларк говорит, это полезная игрушка. В чем же его полезность?
В глазах Андрея запрыгали чертики.
— Странно, что ты не догадалась… Ты держишь перед собой стимулятор творческой активности.
Сцепив за головой руки, он откинулся на спинку.
— Навигатор замеряет преимущественное состояние сознания и демонстрирует его. Этим он дает точку опоры, от которой можно оттолкнуться. К примеру, ты у нас… — Андрей лукаво сощурился, Маша насторожилась. — Райдо, позиция номер три, созидательная. На ней следует продумывать по шагам, как достичь того, что намечено раньше. Ни мечтать, ни критиковать нельзя, но — исключительно думать, как достичь поставленной цели. Правда, похоже?
Сашка живо повернулся к Маше. Уши у Маши заметно порозовели, краска с них поползла на шею.
— Допустим, — сказала она. — А твоя Турисаз, она что символизирует?
— Постановку цели, — ответил Андрей. — Позиция для мечтаний, разрисовка картинки. Начало пути, хотя в книжке эта позиция под номером два.
Сашка с любопытством осведомился:
— А первая какая?
— Ансуз. Нейтральная позиция, никакой деятельности, кроме как вспомнить, что надумал на трёх других. Точка возврата. Типа такого: после постановки цели на второй возвращаешься на первую, потом идешь на третью и снова возвращаешься на первую, затем на четвертую и опять на первую. И так по кругу, постепенно прорисовывая детали, пока на критической, четвертой позиции нечего будет возразить. Навигатор работает как помощник, фиксируя позиции для начального обучения выигрышной творческой стратегии. Ну как, классная игрушка?
Андрей сиял. Маша снисходительно улыбнулась.
— Все эти твои позиции и постановки цели прямо списаны с бизнес-тренинга юных брокеров, вот что я скажу!
— Не глупи, — бросил Андрей недовольно. — Будто ты не видишь разницы! Эта штука после неоднократного применения настолько тренирует мозги, что они сами находят оптимальное решение любой задачи.
Маша задумчиво посмотрела на Андрея, затем сгребла путеводитель со стола и, зажав Навигатор в кулаке, ушла на балкон, что само по себе было лучшим ответом. Андрей хлопнул ладонями по подлокотникам.
— Ладно… — Он обвел глазами стол и, долив стакан, поставил его на тарелку с одиноким бутербродом. — Эти бутерброды прямо армейский паек, — пробормотал он, смахнув крошки со стола. — Пошли, соорудим чего-нибудь посущественней!
Он отнес тарелку на балкон и поставил ее под руку Маше, опять устроившейся с ногами в качалке. Погруженная в чтение, она буркнула что-то и отмахнулась.
Спускаясь по лестнице, Андрей произнес со смешком:
— Кажется, ее заинтересовала эта деревня. Сдается, она скоро изменит свое мнение.
— Ну да, — сказал Сашка. — И тогда она совсем расстроится, что ей нельзя тут жить.
Он обернулся, дожидаясь, пока Андрей наиграется регулятором освещения, что располагался на стене рядом с лестницей. Белый потолок то наливался светом, то плавно погасал. Задрав голову, Андрей следил за его метаморфозами.
— Фигня, — махнул он свободной рукой. — Война план покажет! Стоит Маше серьезно чего-то захотеть, как судьба тут же кидается ей навстречу.
Он направился дальше, открывая по очереди все окна в гостиной. Пряный запах нагретых солнцем степных трав хлынул в дом. Сашка тихо позавидовал Маше, которая в короткой майке и свободной юбке должна была чувствовать себя в такую погоду как рыба в воде. Им же с Андреем приходилось нещадно париться в своей одежде, разве что ее зашили и выстирали, пока они торчали в больнице. Не вернули им лишь портупеи с мечами.