— Мало ли кто его видел, — слабая улыбка на его лице воскрешает надежду на лучшее. — Всего лишь пирсинг показывал, ничего криминального.
— Колись, я правда хочу тебе помочь, — давит Черен, и парень сдается.
— Дело в том, что мы с Чанбином больше, чем друзья, — начинает издалека он, боится говорить напрямую, потому как не раз встречал негативную реакцию.
— Я давно догадалась, что вы пара, — Черен мысленно считает оставшиеся на обед минуты, но не смеет торопить друга с откровениями. — Все в порядке, выкладывай, из-за чего поругались.
— Ах, нуна, — Енбок удивлен, что она обо всем в курсе и одновременно рад этому, рад тому, что она принимает его таким, какой он есть. — Дело в сексе, стоит ли о таком говорить.
— Конечно стоит, — часто кивает Черен, — для чего еще нужны друзья?
Феликс на самом деле не думает, что друзья нужны именно для этого, но, если честно, ему отчаянно хочется поделиться своей неудачей.
— Дело в том, — начинает он, параллельно сканируя зал взглядом, проверяя, чтобы рядом с ними никого не было, — что сегодня утром я хотел порадовать Чанбина… Ну, знаешь… Оральными ласками.
Он замолкает, краснеет как помидор и делает глоток сладкого напитка, смачивая пересохшее горло. Черен терпеливо ждет, сохраняя серьезное выражение лица.
— Иногда хочется внести какую-то изюминку в привычное, — продолжает Енбок, — вот и в этот раз, я подумал, что будет здорово, если я использую вместо какого-нибудь съедобного лубриканта настоящую еду!
Черен почему-то кажется, что Феликс ее обманывает в той части, где «иногда». Она бы не удивилась, если бы узнала, что их типичной с Чанбином прелюдией является поедание кимчи с обнаженных тел друг друга. Но свое мнение оставляет при себе, молча кивает смущенному другу, давая знак говорить дальше.
— Холодильник, как назло, был почти пуст, ну, я отрыл там в глубине баночку с клубничным джемом и подумал, что это отличный вариант. В общем-то и единственный, если не брать в расчет майонез и бобовую пасту. Взял эту бутылку с собой и пошел в спальню, Чанбин еще спал. Я скинул с него одеяло, начал делать дело и все шло хорошо, пока я не добавил джема….
Феликс с ужасом вспоминает тот оглушающий вопль, которым ознаменовалось пробуждение Чанбина, слезы на глазах Чанбина и вид скукоженного члена Чанбина в тазике с холодной водой. После краткой запинки из-за внезапного флешбека, он делает еще один глоток кофе и продолжает.
— Короче, оказалось, что это не джем никакой, а какой-то мега острый соус, который Джисону прислали родители из Малайзии. Он решил поделиться с нами, отлил его в банку из-под джема, отдал Чанбину, а тот поставил в холодильник, забыл про него и мне не сказал, что это за хрень.
Черен сжимает пальцы на ногах, задерживает дыхание и кусает губы, что не заржать и не обидеть товарища. Ситуация кажется нелепой до абсурда, она уже предвкушает, как они будут смеяться с Хенджином, перемывая косточки ребят.
— В результате у него ожог слизистой и марлевая повязка на члене. — Феликс смотрит грустно, как котенок, которого пнули злые люди. — Только, прошу тебя, не говори никому об этом, а то Чанбин меня убьет.
— Конечно, — Черен, несмотря на абсурдность ситуации друга жалко и хочется поддержать. — Я – могила. А Чанбин отойдет, не переживай, ты же не специально. Просто задета его, кхм, самая чувствительная зона, дай ему время переварить это. Обезболивающие ему принеси лишний раз.
Они еще некоторое время тихо переговариваются, обсуждая, как умаслить Чанбина, сходятся на том, что Феликсу вечером стоит хорошенько его накормить и даже испечь брауни, несмотря на будний день и усталость.
В офис они возвращаются в гораздо более приподнятом настроении, чем до обеда и расходятся каждый в свою сторону.
— Ну, чего там, говори! — требует Хенджин, стоит ей только присесть за стол.
— Прости, — у Черен натурально чешется язык, она хочет все разболтать в самых смачных красках, но останавливает себя усилием воли. — Феликс просил не рассказывать никому, и я пообещала. Но, думаю, они скоро помирятся.
— Эй! — Хван от обиды роняет ручку и обиженно сверлит ее взглядом. — Мне ты тоже обещала все рассказать! Клялась даже! Мамой!
— Прости, — Черен пожимает плечами и надевает гарнитуру. — Может, ты сам поговоришь с Ликсом? Он же твой лучший друг, наверняка расскажет. А я не могу.
Хенджин не разговаривает с ней два следующих дня.
========== Часть 14 ==========
Пятница, этот священный грааль каждого офисного работника-пятидневщика, наступает внезапно быстро. Черен, измотанная целыми двенадцатью днями без выходных, конец этой недели ждет как манну небесную. Она имеет великие планы нажраться в хламину и спать весь последующий день беспробудно.
Черен уже представляет заранее, как будет отлеживаться в горячей воде вечером субботы, как завернется в пушистый махровый халат и выпьет зеленого чая, как закажет доставку какой-нибудь вредной еды, развалится перед телевизором и посмотрит дораму послезливей, такие дорамы она, к своему стыду, тайно обожает.
Она неторопливо проверяет сделанное за день, дорабатывает новый заказ, поглядывая из-под занавеси волос то на Хенджина, то на Минхо. Оба парня заняты работой и выглядят очень серьезно. Ли внезапно поднимает глаза, и они встречаются взглядом, прошибающим Черен насквозь. Она уговаривает себя, что он не может видеть ее лица, что это просто случайность, что он может смотреть куда угодно, но не в ее сторону.
— Бу!
Она вздрагивает от теплого дыхания у самого уха, подпрыгивает на месте, а Феликс заливисто смеется над ее суматошной реакцией.
— Трусишка, — комментирует Енбок.
— Сам не лучше, — парирует Пак. — Забыл, как чуть не навалил кучу там, у лифта?
— Скажешь тоже, — сконфуженно мнется Ликс. — На сегодня все в силе?
— Ты в чате три раза спросил, в личку-два, даже прислал письмо с подтверждением о прочтении на рабочую почту. Каких доказательств тебе еще нужно, Енбок? — устало вздыхает Черен. Похоже, не ей одной необходимо ужраться в какашку этим вечером.
— Феликс, реально, ты задолбал, — поддакивает Хенджин, отложив гарнитуру в сторону. — Сходим мы в этот бар сегодня, хватит докапываться.
— Я просто хочу в комфортной обстановке помириться с Чанбином.
— У него член что ли зажил? — интересуется Хенджин и, видя удивленный взгляд подруги, добавляет, — Да, я в курсе. Он мой лучший друг и всем со мной делится.
Черен усмехается этой ревностной демонстрации превосходства и отворачивается к монитору. Работа сама себя не сделает.
— Да, зажил, — улыбается Феликс. — Но я чувствую, что Чанбин все еще дуется на меня, хотя мы и разговариваем теперь, а не молчим вечерами. В любом случае, сегодня надо выпить и, так сказать, скрепить наш союз телесно, отбросить все сомнения и обиды.
— Гляди, как запел, — хихикает Черен, обращаясь к Хенджину. — Воздержание ему на пользу. Глядишь, стихи писать начнет.
— Нуна, ты просто дно, — фыркает Феликс. — Короче, не подведите, я даже оплачу вам выпивку, — он задумчиво чешет висок, — ну, первые два напитка.
— Сразу бы так, — одобрительно гудят Хван и Пак, — конечно пойдем.
Феликс уходит, успокоенный их пусть и корыстной, но все же поддержкой. Остаток рабочего дня проходит у каждого хорошо.
Черен скучает и ждет, пока Хенджин, обещавший ее подвезти, соберет вещи и разложит цветные гелиевые ручки на своем столе в порядке цветов радуги.
— Каждый — красный, охотник — оранжевый, желает — желтый, — бубнит он себе под нос детскую запоминалку, раскладывая канцелярию местам, — знать — зеленый…
— Как ты после двух бутылок соджу и литра пива, — вставляет Черен.
— Тупая шутка, — он отмахивается от нее, как от назойливой мухи. — Где-голубой…
— Как твой лучший друг.
— Ты точно чувство юмора где-то потеряла, — цыкает на нее Хван. — Сидит-синий…
— Как Феликс после двух дайкири и сета наливок.
— Фазан-фиолетовый…
— Как Чанбин после тренировки по боксу.
Хенджин старательно игнорирует вдруг ставшую несмешным комиком подругу, неспешно заканчивает уборку, окидывает внимательным взглядом их стол, проверяет, точно ли все взял.