Дорога становится все извилистее, повсюду коряги и камни, о которые они запинаются, количество желающих добраться до конца заметно убывает. Хенджин жадно пьет воду из бутылки, вытирает тыльной стороной руки пот со лба, но это совершенно бесполезно, потому что через секунду он заново потеет. Черен кажется, что она в каком-то шоу на выживании. Она забросила спорт сразу, как уехала из Сеула, не было ни сил, ни желания чем-то заниматься, а теперь жалеет об этом, потому что ей тяжело дается подъем, у нее все болит и одышка, а Хенджин издевательски уходит вперед, заставляя чувствовать себя отстающей. Ей хочется метнуть в него камень и заорать, чтобы подождал, но она экономит силы, потому что до пятого каскада самый долгий переход. Она слышит звуки веселящихся людей, плеск воды, шум водопадов, отмечает краем глаза красоту вокруг и не понимает, нафига сдался этот седьмой каскад, если и здесь можно сделать красивые фото и сполна насладиться величием природы.
Тропинка к шестому водопаду становится совсем крутой, подошва дешевых сланцев скользит по поросшим мхом камням, а огромные деревья вокруг будто бы норовят упасть, но их подпирают тонкие палочки, что не внушают доверия, но как-то справляются с ролью опоры. Дорожка все больше и больше сужается, впереди — пологая скала, на которую надо забраться.
— Все, я больше не могу, — она останавливается спустя десять минут, тяжело дышит, но на узкой развилке негде отдохнуть: справа заболоченный пруд, а слева непроходимые джунгли, с поваленными тонкими деревьями и острыми камнями, скрывающимися средь травы.
Черен встает рядом с указателем, чтобы не мешать другим продвигаться вперед, переводит дух и прикидывает, когда Хенджин заметит, что она не рядом и заметит ли вообще, они почти не разговаривали весь этот путь. На удивление быстро он возвращается, расталкивая других туристов и бесконечно извиняясь за это перед ними.
— Ты куда подевалась?
— Мне нужна передышка.
Он хмуро смотрит на нее, но не возражает. Черен видит, что он тоже дышит часто и тоже устал. Белая футболка пропиталась потом и облепила его тело, с лица стек весь солнцезащитный крем, которым Хенджин щедро обмазался перед тем, как выйти из автобуса.
— Ради чего такие жертвы? — ноет Пак.
— Мы уже почти дошли, — он протягивает ей воду и ждет, пока она напьется. — Зато потом будем спускаться и рассматривать водопады никуда не торопясь.
Черен лишь вздыхает, спорить, когда они почти у цели, уже нет смысла. Собрав остатки воли и сил в кулак, они продолжают путь. На головы туристов падают большие листья, но из-за того, что повсюду деревья, здесь хотя бы не так жарко. Они подходят к крутой деревянной лестнице, переглядываются и набирают побольше кислорода в легкие.
Когда они наконец выходят к седьмому каскаду, Черен на грани обморока, а Хенджин дышит как загнанная лошадь. Наградой за все им становится прекрасный вид: все вокруг утопает в зелени, а посреди этих джунглей по уступам закругленных скал низвергается водопад. Он довольно низкий, и нельзя сказать, что особенно впечатляет, но вот вода в его чаше кажется абсолютно нереальной, срисованной с картинок, отфотошопленной: идеальный лазурно-бирюзовый цвет в сочетании с кристальной прозрачностью.
Черен и Хенджин обретают второе дыхание, скидывают ботинки, сумки и в одежде плюхаются в чистейшую воду. Разгоряченное тело резко реагирует на прохладную, как ей кажется воду, по коже бегут мурашки, Черен блаженно закрывает глаза. Они плывут с Хенджином в небольшую пещеру под водопадом, брызгаются и смеются, позабыв о недавних сложностях.
— Надо взять телефоны и сфотографироваться, — Хенджин ловит руками стекающую с камней воду, зачарованно разглядывает, как преломляется в каплях свет. — И время посмотреть.
Сказка оказывается недолгой: они потратили кучу времени, чтобы добраться до вершины и теперь его почти не осталось. Они позволяют себе поплескаться в воде еще пару минут, потом делают по несколько фото, что заняло еще минут двадцать из-за того, что к красивым выступам была очередь, и вылезают на сушу.
— Жалко, что нельзя здесь остаться подольше, — грустит Черен.
— Жалко, — вздыхает Хенджин.
Посвежевшие, они довольно бодро спускаются вниз, и уже внимательнее разглядывают предыдущие каскады, фотографируют их, обсуждают и вдруг кажется, что ничего такого не случалось, а просто пара друзей выбрались на отдых. Черен боится сказать какую-нибудь глупость, испортить только наладившуюся между ними связь и следит за каждым словом, хотя хватает ее ненадолго. Нестерпимым оказывается быть с ним так рядом и не иметь возможности поцеловать. Ей хочется прикасаться к нему, хочется смеяться не осторожно, а во весь голос, как раньше.
На третьем каскаде они решают еще раз искупаться, на этот раз Черен снимает шорты, но оставляет футболку, Хенджин отмахивается, и избавляется только от обуви. Здесь намного больше людей и уже так свободно не поплавать, поэтому они просто садятся на каменную ступень, и наслаждаются прохладой, находясь по шею в воде.
Вокруг множество людей, они повсюду: сидят рядом на ступени, плавают в бассейне и отдыхают вдоль водопада. Черен засматривается на забавно плещущихся в самом центре детишек, разодетых в цветные нарукавники для плаванья и круги. Их родители суетливо плавают рядом, что-то объясняют на непонятном языке и тоже смеются. Черен прикрывает глаза, наслаждается приятной прохладой, маленькие капли воды от брызгающихся неподалеку подростков попадают ей на волосы, а в остальном ничто не может помешать ее отдыху.
— Ты это чувствуешь? — Хенджин подскакивает в воде и пристально вглядывается в мутную гладь.
— Что именно? — Черен нехотя открывает глаза и подслеповато щурится, пытаясь разглядеть место, куда тычет Хван.
— Там кто-то есть!
Черен скептически смотрит на испуганного парня, но уже спустя пару секунд ее несильно кусают за пятку, и она визжит от ужаса, а кто-то продолжает атаковать ее, щипая ноги и бедра. Она вцепляется в Хенджина, а он в нее, они крепко сжимают друг друга в объятиях. В голове Черен играет музыка из известного американского триллера «Челюсти», а разыгравшееся воображение уже рисует оторванные конечности и кровавую баню, в которую превратится этот каскад. Кажется, самое время сказать, как сильно она любит Хенджина, и на этой минорной ноте умереть.
Но люди вокруг почему-то не напуганы, а лишь смеются и подпрыгивают, видимо, нисколько не опасаясь подводного убийцы. Черен становится неловко, из всей толпы такими нервными выглядят только они. Она с большим усилием отрывает от себя молящегося Хенджина, который вроде как мгновение назад был атеистом, и обращается на английском к пожилой паре неподалеку.
— Это рыбы, — сообщает она Хвану. — Здесь повсюду рыбы.
— Акулы? — напряженно сглатывает Хенджин.
— Нет, просто небольшие рыбы, которые едят отмершие кусочки кожи со стоп, ну и волосы с ног могут обкусывать.
— Вот оно что, — Хенджин спокойно усаживается на место и делает вид, будто не он орал пять минут назад как маленькая девочка.
Черен предпочитает не комментировать, сама ведь не лучше и садится тоже.
Они тщательно вглядываются в воду и действительно замечают невзрачных на вид серых рыб различных размеров, но теперь они не пугаются, а наоборот сами подставляют пятки, позволяя сделать себе бесплатный пилинг.
Обратно они возвращаются почти бегом, времени почти не остается и есть риски опоздать на автобус. В итоге они ждут других туристов, опоздавших, заблудившихся, и пока гид истерично метается по площадке, выискивая членов группы, Хенджин и Черен весело вспоминают свои маленькие приключения, совершенно позабыв об усталости и тяжести подъема.
Черен ставит себе заметку вернуться сюда однажды еще раз.
***
— Ну нет, — Хенджин отрицательно качает головой и смотрит на гида так, чтобы тот мог вкусить сполна его возмущение. — Вы ставите нас в неудобное положение.
Гид устало вздыхает и промакивает тканевым платком вспотевший лоб. Его не менее говорящий, чем у Хвана, взгляд выражает легкое раздражение и желание разрешить ситуацию как можно быстрее, чтобы разойтись по своим номерам, переодеться и поесть. Все уже распределились и только один член группы уперся рогом и не может определиться.