— Господин Хван, — гид говорит медленно и четко, так как заметил, что этот кореец едва различает английскую речь, — или вы присоединяетесь к компании молодых людей и спите с ними, или ночуете в номере со своей подругой, раз уж она не против. Других вариантов нет.
— Она мне не подруга, — Хенджин обиженно отворачивается и скрещивает руки на груди. Он смотрит на суровых немцев, которые согласились взять его четвертым лишним в трехместный номер, а затем смотрит на Черен, которая пытается сделать вид, что она не здесь и не с ними.
Пак, вообще-то, этот цирк надоел. Ей казалось, что они смогли восстановить по крайней мере дружеские отношения, но Хенджин опять все портит, отказываясь ночевать с ней в одном номере. Выбор всегда есть, и он находится, несмотря на то что остальные участники экскурсии здесь в компаниях и семьях, и никому не хочется ночевать с незнакомцами. Хенджин, однако, мнется как будто ему с этими людьми не ночь провести, а полжизни.
— Ладно, пошли, — плюет себе под нос Хенджин и вопросительно поднимает брови. На гида, как на главного врага, он смотреть не желает.
— Вот и славненько, — улыбается тот, давит из себя дежурную улыбку и машет всем рукой. — Ужин в общей столовой в семь, а дальше до утра все свободны.
Черен молча подхватывает сумку с одеждой, смотрит на ключи и идет по окруженной со всех сторон деревьями аллее, ищет домик с нужным номером. В этом эко-отеле было бы очень интересно, если бы все ее мысли не занимал один несносный молодой человек. Гостиничные номера в виде фруктов заставляют туристов охать и ахать, фотографироваться у каждого домика и заливисто смеяться. Только их мрачная парочка между собой не разговаривает и вообще выделяется негативной аурой. Черен сверяет номерок с надписью на огромном красном пушистом фрукте и останавливается.
— Мы живем в рамбутане, — сообщает она Хвану, открывает дверь и заходит в номер.
Внутри немного пахнет сыростью и первое, что бросается в глаза — это огромная кровать, которая кажется вовсе не двухместной, а минимум четырехместной.
Хенджин входит в номер и тут же начинает возмущаться:
— Здесь всего одна кровать, надо попросить, чтобы поставили две раздельные!
— Ты просто можешь уйти ночевать к тем мужикам, если тебе моя компания не по вкусу, — огрызается Черен. — Мне кажется, ты со своей смазливой физиономией им понравился.
— Нет уж, — фыркает тот, — может, ты пойдешь к ним ночевать? Наверняка ты подговорила гида, чтобы нас вместе заселили.
Черен смеряет его тяжелым взглядом и не удостаивает ответом. Она кидает сумку на пол, уходит на ужин, не дожидаясь новоявленного соседа.
Когда Хенджин находит столовую, он обнаруживает девушку в компании пусть не немцев, но каких-то мужиков. Под ребра неприятно колет, на секунду проносится мысль, что стоило быть не таким резким, но он игнорирует и просто плетется к подносам, чтобы взять себе перекусить.
Черен хихикает над шутками, которые не понимает и делает вид, что не замечает сальных взглядов себе в декольте от парочки сопливых британцев, к которым подсела. Все эти неудобства успешно компенсирует ревнивый взгляд Хенджина, который тот безуспешно прячет за чашкой зеленого чая. Она мстительно улыбается и напропалую кокетничает, лишь бы Хвану стало также неприятно, как и ей, когда он пытался от нее откреститься.
В конце концов они с парнями расходятся по домам, обещая встретиться через пятнадцать минут и пойти кататься на катамаранах, Черен идет к своему домику, прикидывая, что лучше надеть.
В номере душно, а по стене бежит геккон, Пак передергивает от отвращения, она спешит включить кондиционер и жмурится от наслаждения: под потоком прохладного воздуха ее покрытая испариной кожа быстро остывает.
Из сумки быстро вытаскивается нехитрый набор одежды, Черен берет раздельный яркий купальник цвета лосося, который купила не так давно на Пхукете, надевает его и еще джинсовые шорты, заплетает две длинные косы и смотрится в зеркало: хороша. Она вертится, оценивая себя с каждого ракурса, подкрашивает красным тинтом губы, уверенно подмигивает отражению и посылает себе воздушный поцелуй. За спиной раздаются странные звуки, что-то среднее между фырканьем и кашлем, и она, наконец, замечает, что в номере находится не одна.
— Куда-то собралась? — Хенджин стоит, облокотившись спиной на косяк и сложив руки на груди, выглядит недовольным и в его собранной позе нет ни намека на привычного растяпу.
— Пойду на катамаранах кататься, — Черен пихает в карман телефон и подходит к дверям. Хенджин мешает ей выйти, загородив все пространство и она без какого-либо пиетета толкает его, но безуспешно.
— С этими придурками, что ли? Ты так стремно флиртовала с ними, постыдилась бы.
— Твое какое дело? — она пытается протиснуться в небольшой зазор между Хенджином и дверным косяком, но места слишком мало. — Эй, дай пройти!
Хенджин и не думает двигаться с места, он задумчиво и оценивающе рассматривает Пак с ног до головы, задерживает взгляд на груди, сглатывает. Железный настрой избегать на практике оказывается просто пылью, сдуть которую не составляет никакого труда. Он вспоминает как однажды смотрел «Унесенные ветром» и ту самую фразу, которой главная героиня выходила из любой трудной ситуации. Я подумаю об этом завтра, решает Хван.
— Давай проведем вечер вместе? — произносит вслух он.
Черен удивлена, озадачена и растеряна. Она смотрит на него снизу вверх и пытается понять, что означает для него это «проведем»? Так или иначе, думает она, но, если это приведет к тому, что «проведем вечер вместе» перерастет в «проведем вместе жизнь», или хотя бы сколько-то времени, она согласна.
— Здесь есть бассейн, можем поплавать, — предлагает она.
На улице стремительно вечереет, становится холодней. Они проходят сквозь плотную посадку деревьев под светом фонарей, держась за руки, якобы, чтобы не потеряться. Смешно. Черен забывает о ждущих ее парнях и думает только о том, кто идет сейчас рядом. В своем откровенном наряде она откровенно мерзнет, и только в том месте, где их с Хенджином руки соприкасаются невыносимо горячо. Все кажется нереальным, будто бы они вдвоем приехали в отпуск, как и планировали когда-то давно, будто бы они обычная пара на прогулке. До бассейна под открытым небом они доходят слишком быстро, Черен бы предпочла идти с Хенджином за руку вечность-другую.
Он снимает шорты и футболку, с разбегу ныряет в бассейн и визжит как сумасшедший.
— Тут холодно! Не заходи!
Становится понятно по какой причине тут никого, кроме них, нет: воду, видимо не так давно набирали и она не успела прогреться, да и к вечеру жара сильно спала. Черен, конечно, рада, что Хенджин предупредил, но все равно намерена залезть в бассейн. Хотя бы, чтобы продемонстрировать купальник. Она поворачивается к непонимающе смотрящему на нее парню спиной и расстегивает пуговицу на шортах. Черен молится всем богам, чтобы не скрипнул ни один ее сустав, чтобы она не поскользнулась, да и вообще, чтобы все выглядело так, как она и задумала: сексуально. Она наклоняется вперед, не сгибая колени, и медленно снимает шорты. Хенджину открывается занимательный вид на ее задницу: нижняя часть купальника не скрывает почти ничего, а принятая девушкой поза позволяет легко представить ее в довольно пикантных ситуациях. Фантазия у Хенджина всегда работала хорошо.
— Поберегись! — кричит Черен и бомбочкой прыгает в бассейн.
Вода действительно неприятная и ей кажется, что не пройдет и пяти минут, как губы посинеют и зубы начнут лязгать от холода. Она подплывает к Хенджину, обнимает его за шею руками, а ногами обвивает его талию. Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского.
— Хватит? — голос Хвана звучит слабо и вопросительно, такого тона недостаточно, чтобы Черен отступила.
Она прижимается к нему ближе, смотрит в его испуганные глаза и целует, ведь так давно хотела этого. Взаимность происходит быстрее, чем она ожидала, и вот уже язык Хенджина проскальзывает ей в рот, требовательно и настойчиво. Они жарко целуются, Хенджин скользит губами по скуле вверх, чтобы интимно прошептать ей в ухо: