– Слушай, Богдан, ты ведь в Париже жил? – спросил друга Алесь.
– А как же! Было такое дело, – ответил украинец. – Столица Франции на какое-то время становилась моим домом.
– Скажи, а француженки – они все такие?
– Какие «такие»? Разные они, – улыбнулся чему-то своему Богдан.
– Я вот думаю, она – миллионерша, так? – продолжал допытываться Алесь.
– Ну, вроде так, – кивнул Богдан.
– Могла бы, наверное, жить в своих парижах и стокгольмах? По разным курортам и столицам все время ездить?
– Могла бы, могла бы, – тоном капитана Жеглова из кинофильма «Место встречи…» ответил Богдан.
– А живет сейчас здесь, в этой пустыне. Работает с утра до вечера. Ночью – холод, днем – жара. Насекомые всякие, змеи. Зачем ей все это?
– Ну, ты должен знать зачем! – снова улыбнулся Богдан. – Найти здесь что-то хочет!
– А ты как думаешь, найдем мы здесь этих римлян? – спросил Алесь.
– Найдем не найдем – деньги те же, – пробормотал украинец. – Наше дело выполнить свою работу, а как оно там повернется – один бог знает.
– Да не строй ты из себя «жадного хохла»! – схватил Алесь его за плечо. – Мне бы очень хотелось, чтобы она их нашла. Она ведь красивая женщина, правда?
– Конечно! – подтвердил Богдан, блеснув глазами. – Симпатичная бабенка – что правда, то правда.
– Так вот и я о том же! А делает из себя какую-то засушенную рыбу. Очередной раз убеждаюсь, насколько внешность иногда бывает обманчива.
– Уж не воспылал ли ты к ней страстью? – насмешливо посмотрел на друга Богдан. – Может, ты действительно неровно к ней дышишь? Не забывай, Алесь, о том, кто ее муж.
– Да не о том я! – возмутился Алесь. – Никогда не говорит ни о чем, кроме своей работы. Да еще и контракт этот… «Запрещается пользоваться Интернетом не в интересах работы, иметь с собой радиоприемники и телевизоры…» – процитировал он строки из заключенного контракта.
– А что? Правильно, – мотнул головой украинец. – Она работает – и мы должны работать. Деньги же здесь нормальные платят! Ты знаешь, я в последнее время похвастаться хорошими предложениями не мог, а здесь контракт этот подвернулся. И неплохой, скажу я тебе, контракт. Ну, а неудобства – так они везде есть.
Богдан присел на ящик и улыбнулся.
– Ты знаешь, я вот сейчас вспоминаю археологические экспедиции на родине, и сравнение явно не в пользу Украины. Там вообще сейчас наука находится в таком положении, что занимаются ею в основном альтруисты. А здесь «финансовая почва» вполне основательная. Так что не напрягайся, Алесь.
– Да что ты все заладил – «деньги, деньги»! – горячился белорус. – Я вот уже почти два месяца, как телевизор не смотрел! Живем, как на другой планете. Только там у космонавтов информации куда больше.
– Так ведь и я телевизор не смотрел в этих окрестностях. А так я футбол люблю смотреть, – сказал здоровяк, мечтательно улыбаясь. – Знаешь, сядешь вот так после тяжелого трудового дня, положишь рядом на столик сушеной рыбки, поставишь бутылочки три-четыре пивка и – райское наслаждение.
– А я – биатлон смотрю… смотрел, – добавил белорус. – И еще автогонки. Тем более что мы сейчас ведь в этих самых местах… А что это ты? – поинтересовался он, видя, как после его слов Богдан изменился в лице.
– Автогонки! Точно! Как я не подумал! – Украинец хлопнул себя по лбу и почему-то побежал к стоящему на стоянке джипу. Алесь двинулся за ним.
– Да что случилось-то? – бросил он вдогонку товарищу, который рылся в салоне, ища там что-то.
– Вот! Смотри! Это же «КамАЗ»! – Богдан достал из-под переднего сиденья какую-то тряпочку.
– Ага! – ответил Алесь, увидев рисунок. – А что это?
– Из крепости кинули. Слушай, а ведь это – кровь! – взволнованно сказал Богдан, указывая другу на бурые пятна, покрывающие кусок футболки с эмблемой «КамАЗа».
– Точно, буквы какие-то нарисованы, – ответил Алесь. Кровавые штрихи на белой ткани складывались в слова.
– Это по-английски, смотри – «Хэлп ас, ви а киднэпед!»
– «Помогите, нас похитили!» Слушай, надо что-то с этим делать!
– Пойдем, нашей начальнице покажем, – решил Богдан.
Мадам Жаклин как раз собиралась куда-то уезжать, когда «русские братья» предъявили ей обрывок одежды, на котором кто-то, заключенный в крепостную башню, кровью написал свой призыв о помощи. Француженка, со своим обычным хладнокровием выслушав «беспокойных славян», аккуратно уложила жуткое послание в полиэтиленовый пакет, села в старенький джип и, так и не сказав своим археологам, куда направляется, уехала.