— Я давно знал, что у нас с Холзи не все в порядке. Но оставался с ней, я тянул время, когда мне следовало уйти.
— Чтобы доказать, что это не было ошибкой, — догадалась Фэй. — По отношению к Маверику? Или к себе?
Я грустно улыбнулся ей.
— И то, и другое.
Она потянулась через стол и протянула мне руку.
— Между прочим, я считаю тебя хорошим другом. Даже если ты совершил ошибку.
— Спасибо. — Я накрыл ее руку своей, прижав ладонь к ее ладони. — Я позволяю Маву совершать больше дерьма, чем следовало бы.
— Может быть, он это знает.
Я нарисовал пальцем круг на внутренней стороне ее запястья.
— Может быть.
— Твоя еда стынет.
— Мне все равно.
За моей спиной звякнула дверь, и Фэй убрала свою руку, прежде чем я был готов отпустить ее. Ее взгляд скользнул поверх моего плеча, устремившись на того, кто вошел внутрь.
Я дернулся. Глория топнула туфлями по коврику у входа.
Она огляделась в поисках Фэй. Когда она заметила нас, Глория подошла к краю нашей кабинки и театрально выпятила нижнюю губу.
— Я ненавижу, когда ты злишься на меня.
— Тогда не лги мне. — Фэй скрестила руки на груди.
— Прости, — сказала Глория.
Я поверил ей. И по тому, как смягчился взгляд Фэй, она тоже ей поверила.
— Я просто хотела, чтобы ты поговорила с мамой.
— Почему? — спросила Фэй.
— Потому что. Она наша мама.
Фэй вылезла из кабинки и положила руку на плечо Глории.
— Это недостаточная причина.
— Тогда сделай это для меня. Пожалуйста, — прошептала Глория. — В последнее время она стала другой.
Фэй вздохнула.
— Я подумаю об этом.
— Спасибо. — Глория обняла ее, затем отпустила и заняла свое место за столиком напротив меня. Казалось, она впервые заметила, что я здесь. — Привет.
— Привет. — Я подцепил вилкой картофельные оладьи.
— Значит, моя сестра забеременела от тебя.
Я перестал жевать.
— Да.
Она прищурилась.
— Если ты разобьешь ей сердце, я переломаю тебе все кости. Дважды.
— Глория, — отрезала Фэй.
Я расхохотался, чуть не подавившись едой. Проглотив, я ударил себя кулаком в грудь, а затем запил глотком воды, чтобы прочистить горло. Когда я снова поднял глаза, взгляд Глории был жестче, чем когда-либо.
— Не волнуйся, Джи. — Я поднял обе руки. — Со мной ее сердце в безопасности.
Глава 28
Фэй
— Они проиграют. — Мэйси взяла меня под руку.
— Да. — «Дикие коты» проиграют. Раш проиграет.
Когда я взглянула на табло, трещина в моем сердце стала немного шире.
— Не знаю, подхожу ли я для этого. — Я проглотила комок в горле, шмыгая носом от жжения.
— Хотела бы я сказать, что со временем станет легче. — Райан обнял меня за плечи и притянул к себе. — Но это не так.
Как бы мне ни хотелось списать слезы на гормоны, это не имело никакого отношения к беременности. Я чуть не сорвалась из-за футбольного матча.
Из-за человека на поле, который не собирался сдаваться.
До конца четвертой четверти оставалось всего шестнадцать секунд, и «Дикие коты» пропустили два тачдауна. У них было время еще на одну игру. Но даже если бы они забили, этого было бы недостаточно. Но Раш не сдавался.
Он занял позицию за центром, держа руки наготове, чтобы принять мяч. Он посмотрел вдоль линии, сначала налево, потом направо. По его команде центральный игрок отбил мяч. Раш отступил на три шага.
Эрик помчался по полю, изо всех сил стараясь обогнать защитника, наступавшего ему на пятки. Он поднял руку в воздух, продолжая бежать.
Раш запустил мяч, и тот закрутился в зимнем воздухе.
Поймай его. Я, не мигая, смотрела, как мяч летит прямо в руку Эрику.
— Да. — Я подпрыгнул, когда по стадиону прокатились радостные возгласы.
Эрик схватил мяч и побежал, не обращая внимания на преследующего его парня. Он бежал изо всех сил, с каждым шагом приближаясь к финишной зоне. Вот только, прямо перед тем, как он достиг линии, защитник бросился вперед и повалил Эрика на газон.
Время шло к нулю.
— Ауч, — пробормотала я.
Крепкое тело Раша дрогнуло, и от этого удара мое сердце раскололось пополам. Он сорвал шлем, от его потных волос поднимался пар, и опустил взгляд на свои ноги.
— Черт. — Райан обнял меня крепче.
Мэйси, шмыгая носом, не ослабляла хватки на моей руке.
Уголки моих губ опустились, подбородок задрожал, пока я боролась с желанием заплакать.