Annotation
Пассажирский воздушный корабль "Тристан" захвачен врагом человечества - вампиром, угрожающим уничтожить Рим. Выжившая бортпроводница Джессика и священник Авель Найтроуд пытаются остановить преступника.
Сунао, Ёсида
Сунао, Ёсида
Ram I История 1. Летная ночь
Trinity Blood
Rage Against the Moons I
Сунао Ëсида
Перевод на английский Tokyopop
Перевод на русский Нэтта Андреева
История первая
Летная ночь
"Так как это народ безрассудный, то не сжалится над ним Творец его, и не помилует его Создатель его".
Исаия 27:11
Лунный свет лился через поразительной красоты витраж, ветреная зимняя ночь казалась еще темнее.
- Аминь. Пища, что я приготовил сегодня, есть плоть моя. В эту священную ночь я возношу благодарность.
Голос пожилого мужчины был мягок, в нем слышалось почтение к совершаемому священному ритуалу. Слова были полны красноречия и страсти.
В широко раскрытых глазах монахини плескался ужас - руки и ноги ее были привязаны к алтарю, рот заткнут кляпом. Вероятно, ее страх не был бы так силен, стой перед ней обычный хладнокровный убийца. По крайней мере, он был бы человеком и просто убил ее.
- Благодарю тебя за терпение, сестра Ангелина. Время Тайной Вечери пришло, - мрачно произнес мужчина.
Монахиня судорожно вздохнула.
Старик повернулся. В морщинистой руке он зажал серебристый клинок, отразивший луч лунного света. В свою человеческую бытность, бесчисленное множество раз он отрезал хлеб для своих прихожан этим ножом. Сейчас же лезвие затупилось и потускнело от его нечестивых деяний.
- Прими сей хлеб, ибо это есть плоть моя.
Он аккуратно отрезал лоскут ткани с головного покрова монахини. Звук рвущейся материи разрезал зловещую тишину. Медленно он провел пальцами по ее бледной коже. От его прикосновения вены у нее в груди вздулись, сердце забилось быстрее.
- Прими сие вино, ибо это есть кровь моя. Ах, Ангелина, - он тоскливо вздохнул: - ты станешь частью меня. Твоя кровь будет течь вечно по моим венам в ночи.
Губы старика тронула зловещая улыбка, обнажив длинные белые клыки. Уже не в силах сдерживать жажду крови, он поднес нож к груди девушки. Только он собирался вонзить клинок в ее сердце как...
- Ite. Misa est, - раздался шепот в ночи. - Ваша месса окончена, епископ Скотт.
- Что?
За алтарем скрытый тенью стоял мужчина. Даже со своими невероятным вампирским чутьем старик едва мог уловить его присутствие. Для обычного же человека он был практически невидим.
- Александр Скотт, епископ из Лондиниума... Во имя Отца, Сына и Святого Духа вы арестованы за семикратное убийство и кровопитие, - продолжал незнакомец.
- Ты еще кто такой черт тебя дери?
- Прошу прощения, я из Рима...
Тут он, конечно, допустил оплошность, проявив вежливость к вампиру. В то же мгновение с невероятной скоростью старик метнул нож в мужчину. И не промахнулся - нож вонзился аккурат в грудь незнакомца.
- Не знаю кто ты такой, но никто не смеет мешать моему ужину! - воскликнул епископ.
Старик-вампир громко засмеялся, его плечи сотрясались, а длинная белая сутана заколыхалась. Во тьме сверкнули белые клыки.
Он обратился в вампира чуть больше месяца назад, так что два ужина за одну ночь это сущий праздник для него.
- Неразумно было подкрадываться к живому мертвецу, сын мой.
- Неразумно было считать, что вы так легко справитесь со мной... - Последовал ответ.
- Как же?..
Скотт не верил своим глазам. Нож глубоко вонзился в сердце мужчины, и тем не менее тот стоял как ни в чем не бывало.
- Как-то я слушал вашу проповедь, - печально произнес незнакомец. - Вы тогда сказали, что люди единственные кто способен верить в себя. Благодаря вашей вере я хотел проявить к вам милосердие, однако... - говорящий смолк.
- К-как? - Епископ, что разменял солнечный свет и свое добронравие на силу и мощь бессмертного зла, сейчас застыл, съежившись от страха. - Ты тоже вампир?
- Нет. Я... это я.
Неожиданно воздух разрезал лязг сгибаемого металла. Незнакомец шагнул вперед. Нож стал проваливаться глубоко в его сутану пока окончательно не исчез в груди.
- Я слышал о подобных тебе еще при жизни, - прорычал кровопийца. - В сердце Рима, в штаб-квартире Ватикана, одна секта священников держала чудовище. Когда у Ватикана возникали проблемы, которые были не под силу обычному человеку, они посылали это чудовище. Это ведь ты, да? - спросил вампир.
Незнакомец вскинул голову.
- АХ. "Arcanum Cella ex Dono Dei" если быть точным. Мой шеф не любит скандалов. Ей придется не по душе, если новости об "обращении" священнослужителя распространятся в народ. И для этого я здесь.
Словно из воздуха скрытый тенью незнакомец вынул косу с двумя лезвиями. Взглянув на нее, епископ в ужасе закричал.
- Ищейка Катерины! Кресник!..
Резкий свист. Крик старика потонул в завываниях зимнего ветра.
I
- Девушка, а можно мне молока в чай, пожалуйста? И двенадцать... нет тринадцать ложек сахара, - попросил он.
Джессика взглянула на молодого мужчину, сидящего за буфетной стойкой. В очках с толстыми линзами и простой выцветшей сутане. Бедняга был явно здесь не к месту.
Несмотря на тяжелые времена, салон дышал элегантностью и яркостью. Красиво одетые дамы и господа вели беседы и смеялись, играла веселая музыка, слышался звон бокалов, в воздухе висел дым от сигар. Посетители салона выглядели богато и эффектно. Идеальная ночь для полета.
- Гм, девушка? Стюардесса? - снова воззвал к ней мужчина.
- А? Д-да! - отозвалась она.
Джессика провела рукой по своим спускающимся на плечи каштановым волосам в надежде отойти от мечтаний. Она подвязала передник. Улыбка озарила ее юное усыпанное веснушками лицо.
- Гм, вы кажется скотч просили?
- Нет, чай с молоком. И тринадцать ложек сахара.
Она моргнула.
- Если вы желаете сладостей, у нас есть пироги и пирожные, сэр.
- Уверен, они очень вкусные, но... - Священник заглянул в свой кошелек. Его плечи поникли. - У меня только четыре динара... Так что просто чай, пожалуйста.
Даже у богатых детишек, которые носились по салону словно безумные, было больше денег. Да у самой Джессики зарплата за предыдущую неделю была две тысячи динар. Как этот бедный священник вообще попал на "Тристан"? Это же самый роскошный воздушный корабль, курсирующий между Лондиниумом и Римом.
- Моя работа меня до слез доводит, - отшутился он. - Здешний ужин стоит сотню динар. Это же натуральный грабеж! Я так беден. Если отужинаю здесь, лишусь всех денег.
- Вы что же вообще ничего не ели? - спросила она.
- Только последние двадцать часов. - Пожал плечами мужчина. - Я решил просто отоспаться в своем номере, чтобы не тратить сил, но почувствовал головокружение. Вот я и подумал, что если повышу сахар в крови, то дотяну до Рима, - со всей серьезностью заявил он.
- Тяжела жизнь священников.