- Ни шагу вперёд, ублюдок! - закричал Марино.
Стража окружила Катерину, вскинув мечи. Незнакомец улыбнулся ещё более зловеще.
- Нет... стойте! - приказала Катерина, но было поздно.
Стража ринулась вперёд, но мужчина с лёгкостью уходил от ударов. Он сделал какие-то затейливые пассы и неожиданно... стражники застыли. Их полностью парализовало, лишь глаза двигались в нескрываемом ужасе.
- Несносные юнцы. Вас разве не учили не перебивать других? - нараспев произнёс незнакомец.
Мужчина пел медленно и монотонно, словно ритуальную песню. Он возвёл над стражниками руки в белых перчатках, на тыльной стороне которых были вышиты пентаграммы.
- Зазас, Зазас, Насатанада Зазас, - пел он, а пентаграммы в ответ засветились.
Монахини в ужасе закричали. Тень мужчины поднялась, оставляя за собой смолистые следы. И тут из пола возникли ещё тени. Они приобрели форму, от них исходил мерзкий запах резины. В безликих головах алым горела прорезь для рта с острыми клыками.
- И-иллюзия? - запнувшись, выдавила Катерина.
Одно из существ шагнуло вперёд, его гладкая чёрная кожа поглощала и отражала свет.
- Когорта, или призрачные гоблины, - объявил он. - Создал их как-то ради забавы. Они вечно голодны. Их невозможно прокормить.
От криков этих существ кровь стыла в жилах. Они напоминали амфибий - ни глаз, ни носа, но каким-то образом они чуяли людей. Повернувшись к застывшим стражником, они растянули свои кровавые рты в радостных улыбках.
- Нет! - вскрикнула Катерина.
Несчастные охранники безмолвствовали, пока тени пожирали их заживо. Крики монахинь превратились в неразборчивое завывание. Марино выхватил пистолет и прицелился в мужчину. Бах! Пуля выстрелила из дула и понеслась прямо в лоб таинственного незнакомца. Однако она не долетела до своей цели, а наоборот сменила направление, разорвав голову Марино. Кровь и ошмётки забрызгали всё вокруг, безголовый труп рухнул на пол.
- Не-е-е-ет! - закричала Катерина.
Тело упало прямо на двух монахинь. В ужасе те пыталась выбраться из-под тяжёлого огромного трупа.
- Вы же не думали, что всё так легко? - поинтересовался совершенно невредимый незнакомец.
- Ах ты... - прорычала Катерина, глядя на убитого Марино и чувствуя прилив ярости. - Я знаю, кто ты, - заявила она, гневно сверкая глазами. - Орден розенкрейцеров, Контра Мунди, вы все следуете за ним... ведь так? - выплюнула Катерина.
- Ах, так значит вы знаете его, - ухмыльнулся он. - Раз уж вам известен мой господин, то понимаете, что надежды нет. Вы и впрямь Железная леди, раз отважились противостоять нам. Поразительно. Жаль, что вам придётся умереть. Как насчёт сделки? Если вы тихо-мирно уйдёте отсюда, я оставлю вас в живых. По-моему, честно? - предложил он.
- И оставить папу на погибель? Ведь для этого ты здесь? Если ты пощадишь меня сегодня, я всё равно погибну когда-нибудь в битве с тобой, - улыбнулась она, откинув светлый локон с лица и задев серёжку. - Раз уж я всё равно умру, пускай это случится сегодня, - отрезала она.
- Что ж, вы весьма разумны. Наверняка я об этом сильно пожалею... - Он щёлкнул пальцами.
Гоблины подняли головы от мёртвых стражников. Готовые к нападению, они "глядели" на кардинала и монахинь позади неё. Они ухмылялись своими окровавленными ртами.
- Ты выполнишь мою последнюю просьбу? - спросила Катерина.
- Конечно, - ответил тот.
- Представься. Не хочу погибать от рук незнакомца, - продолжила она.
- Какой я неучтивый, - промурлыкал он. Положа руку на грудь, он торжественно поклонился. - Меня зовут Кемпфер. Исаак Фернанд фон Кемпфер. Орден розенкрейцеров. Панцер Магир, Механический маг. Я верный слуга своего господина, - произнёс он.
- Благодарю. - Кивнула она и щёлкнула по серёжке, улыбаясь своему мучителю.
Он кивнул в ответ.
- Что ж, господин Кемпфер, у меня тоже есть что сказать, - отозвалась она.
- Неужели? Уважьте, красавица, - иронично хмыкнул он.
- На заметку: женщины не любят болтливых мужчин. Открыть огонь! - приказала Катерина.
И тут рухнул потолок. Зрелище предстало поистине грандиозное. Кирпичи и известь разлетелись в разные стороны, словно конфетти, металлические стержни градом хлынули на пол. Пули двадцатимиллиметрового калибра изрешетили тварей. Удар был невероятно точно рассчитан, так что Катерина и монахини не пострадали. Такая искусная стрельба была неподвластна обычному человеку.
- Мощно и эффектно, - заурчал Кемпфер. - Конечно, больше всего поражает стрелявший.
Мужчина стоял совершенно невредимый, даже на костюме не было ни пылинки, а вот его созданий разорвало в клочья. Куски нечеловеческой плоти таяли и, подрагивая, растекались тягучей чёрной слизью.
- Вот ты какой, оружейная ищейка Железной леди, единственный оставшийся из десяти кукол-убийц, напавших на Замок Святого Ангела пять лет назад, - восторженно протянул Кемпфер.
Дым рассеялся, явив взору величественную фигуру, защищающую собой Катерину.
- Агент АХ HC-III X. Позывной Стрелок, - продолжал мужчина.
- Подтверждаю, - отозвался Трес сквозь лязг пушечного ударника пулемёта Гатлинга о взрыватель.
Бум!
VIII
- Improperium expectavit cor meum et miseriam, - пел хор мальчиков.
Чудесный открывающий гимн. Священник, проводивший литургию, шествовал по проходу между рядами и размахивал кадилом. Другие священнослужители с покрытыми капюшонами головами следовали за ним. С учётом размера собора число высокопоставленного духовенства было ограничено: хор, небольшая стража и главные священнослужители заполонили Собор Святого Марка.
- Et sustinui qui simul mecum contristaretur et non fuit; consolantem me quaesivi et non inveni, - произнёс священник.
Папа тем временем поднялся к алтарю и склонил голову, покрытую капюшоном. Минута молчания, и гроб с мощами Святого Марка водрузили на алтарь. Епископ Венецианский начал зачитывать Священное Писание: "Господи, помилуй. Христе, помилуй. Посреди жизни мы окружены смертью. Господи, помилуй... Аминь".
Папа постоял немного, а затем в сопровождении священника начал спускаться. Обычно после такого проводилось причастие, но только не сегодня. Говаривали, что папа терпеть не может этого, а однажды даже потерял сознание во время богослужения. В звенящей тишине юный папа направился к двери.
- Александр XVIII, триста девяносто девятый папа римский. Я пришёл, дабы увидеться с тобой! - прогремел мальчишеский голос.
Все взгляды устремились на одного из поднявшихся хористов. Тот вынул из-под расписного одеяния топор.
- Я Эндре Корза, граф Загребский! А ты лишь жалкий дикарь, посмевший противиться мне! Я снесу тебе голову! - прокричал он.
Папская гвардия была лучшей в мире. Они вскинули оружие, но человеческому разуму было непосильно уловить движения мафусаила. Ускорившись, граф взлетел над пораженной толпой и обрушил топор на бездвижного папу.
Звяк! Оружие Эндре отскочило от беспомощной жертвы и влетело в витраж, осыпав его лицо цветными осколками.
- Ты не папа! - прокричал граф, кривясь в отвращении.
Капюшон спал - перед ним стояла девушка с волосами цвета слоновой кости. Над собой она держала широкое копьё. Завидев янтарного цвета глаза, граф охнул.
- Астароше! - провизжал он.
- Эндре Корза, во имя Отца, Сына и Святого Духа вы арестованы за четырёхкратное убийство, - поправляя очки, объявил епископ Венецианский или, скорее, мужчина, выдававший себя за него.
- Сопротивление бесполезно. Сдавайся! - рявкнула Аста.
- Как вы так быстро меня нашли? Где настоящий папа? - требовал Эндре.