Ждал.
— Да, пожалуйста. — Номер был продиктован. — Адресуйте все, что посылаете, лично мне, пишите слово «срочно».
— Ладно, — сказал я. — И еще. Не мог бы с вашей помощью получить ответы на три вопроса? — Выслушал и сказал, что все сделает.
— Спасибо большое. Спокойной ночи.
Наутро Сара и Джик выглядели невыспавшимися, вялыми. Счастливая ночь, решил я.
Мы рассчитались с мотелем, засунули мой чемодан в багажник машины и уселись на заднее сиденье — обсудить планы.
— Нельзя забрать вещи из «Хилтона»? — заскулила Сара.
— Нет! — ответили мы с Джиком.
— Сейчас им позвоню, — сказал Джик, — попрошу упаковать все шмотки и оставить пока у себя. Скажу, что высылаю им чек для оплаты счета.
Он поднялся, вылез из машины и отправился делать то, что сказал.
— Купи все, что тебе нужно, потрать из моего выигрыша, — сказал я Саре.
Покачала головой.
— У меня есть деньги. Тут совсем другое. Дело в том… Хочу, чтобы все это кончилось.
— Скоро все кончится.
Она тяжело вздохнула.
— А как ты себе представляешь идеальную жизнь? — спросил я.
— Ну… Если прямо сейчас, то, наверно, хотела бы опять оказаться с Джиком в нашем плавучем домике. Хотела бы радоваться жизни, как прежде, до твоего приезда.
— А если вообще?
Она посмотрела задумчиво.
— Ты, Тодд, думаешь, я не понимаю, что Джик — сложная натура? Достаточно посмотреть на его картины… Оторопь берет. Но с тех пор, как мы встретились, он не пишет. Ну и что? Разве мир станет хуже, если ему достанется капелька счастья? Когда есть что-то, что заставляло его писать именно такие картины, это «что-то» к нему вернется. Думаю, наши первые месяцы вдвоем — огромное счастье… Ненавижу не ту физическую опасность, которую ты внес, а ощущение — украли последние дни золотого времени. Ты напомнил ему о картинах. Уедешь, он сразу к ним вернется… Гораздо раньше, чем вернулся бы, не будь тебя.
— Отправь его поплавать. В море он всегда счастлив.
— Ты за него не беспокоишься?
Прямо посмотрел в ее потемневшие глаза.
— Беспокоюсь за вас обоих. Очень.
— Тогда пусть Бог поможет тем, кого ты ненавидишь.
И пусть Бог поможет мне — не даст полюбить жену старого друга, подумал я.
Джик вернулся с довольным видом.
— Все схвачено. Они сказали, Тодд, что есть для тебя письмо, передали его несколько минут назад. Попросили дать твой адрес для пересылки корреспонденции.
— Что ты ответил?
— Сказал, сам им позвонишь.
— Ладно… Теперь давайте двигаться.
— Куда?
— В Новую Зеландию, куда же еще?
— Далековато, — сухо сказал Джик.
И он помчал в аэропорт, битком набитый людьми, возвращавшимися с бегов.
— Если Вексфорд с Гриином нас ищут, — сказала Сара, — они непременно устроят слежку в аэропорту.
Не будь этого, подумал я, пришлось бы навести их на след.
— Люди кругом, — успокоил он жену.
Покупая билеты, узнали, что можем лететь либо прямо в Окленд, дневным рейсом, либо через полчаса, с посадкой в Сиднее.
— Через Сидней, — уверенно сказала Сара. Возможность побывать у порога родного дома явно придала ей силы.
Я покачал головой:
— Прямой рейс в Окленд. Пошли посмотрим, открыт ли еще ресторан. Позавтракаем.
Пробрались в ресторан в последнюю минуту. Официантка, увидев нас, строго посмотрела на часы. Раскошелились на яичницу с ветчиной.
— А зачем мы летим в Новую Зеландию? — спросила Сара.
— Поговорить с одним человеком об одной картине. Надо посоветовать ему подстраховаться.
— Не понимаю, зачем ехать в такую даль, если вы и так наковыряли в галерее столько, что уже можно разнести все к чертям.
— Хм… Мы не хотим разнести все к чертям. Хотим передать полиции всю эту хреновину в действии.
— Ну, ты хитер.
— Только не в живописи, — добавил Джик.
Поев, поболтались немножко по аэропортовским киоскам, накупили Джику с Сарой зубных щеток и прочей чепухи да еще сумку. Ни Вексфорда, ни Гриина не было. Других из этой кодлы — тоже. Может, конечно, они нас и видели, но мы их — нет.
— Позвоню-ка в «Хилтон», — сказал я.
Джик кивнул.
Дозванивался при нем и при Саре, они были рядом, все видели и слышали.
— Звоню по поводу адреса для пересылки моей корреспонденции. Дело в том, что пока не могу вам его дать. Буду в Новой Зеландии. Улетаю в Окленд через пару часов…
Спросили, что делать с принесенным письмом.
— Не могли бы вы его вскрыть и прочесть?
— Конечно… — Письмо было от Хадсона Тейлора. Сожалел, что не увиделся со мной на бегах, говорил, что если мне захочется, пока я в Австралии, посмотреть виноградники, он с удовольствием покажет свои.